— Когда как. Бывает и по месяцу. У меня больная мама, и живет она одна. Поэтому мы с дочерью часто ее навещаем. У нее свой дом на окраине города. Знаете, в шестьдесят пять лет человеку тяжело хлопотать одной по хозяйству. А у нее большой огород.
— Понятно. А Родион часто к вам приезжал — туда, в Днепропетровск?
— Нет. Он не ладит с моей мамой.
— Значит, он на целые месяцы остается в Москве один?
— Ну да. А что тут такого? Он ведь не маленький ребенок, может и сам о себе позаботиться.
— И вы по нему не скучаете?
— Мне там некогда скучать. Я ведь не сижу сложа руки. Целый день в делах.
— А как дочка? Она не скучает по папе? Чем она там занимается?
— Ей тоже скучать не приходится. Бабушка занимается с ней живописью. У меня мама — заслуженный художник СССР. Кстати, Родион ведь тоже художник. Правда, самодеятельный. Он все выходные проводит с кистью в руке. Обожает Тициана и Рембрандта. Хотя зачем я вам это рассказываю? Вы ведь и без меня все знаете. Вы ведь его приятель.
— Да, — говорю, — знаю.
Хотя на самом деле ни черта не знаю. Выходит, Плотников — любитель живописи. Никогда бы не подумал. Инженер-конструктор, который обожает Тициана и Рембрандта. Такое не часто встретишь.
— Видели бы вы его в эти моменты, — с улыбкой продолжает Плотникова. — Глаза горят, стоит перед холстом весь расхристанный, перепачканный краской. Настоящий художник.
— Да-да, — говорю, — натурально художник. Трудно, наверно, с таким жить? Повсюду краски и мольберты, одежда вечно перепачкана.
— Да что вы, — говорит. — Родион краски дома отродясь не держал.
Тут она вдруг начинает рыдать, а я как мог успокаиваю ее, чувствуя себя полным идиотом. Потом, как только слезы на глазах Анны Львовны высыхают, поспешно прощаюсь и убираюсь восвояси. На сегодня концертов хватит.
Итак, подводим итоги. Родион Плотников месяцами живет один. Времени и возможности для самых мрачных приключений у него вагон и маленькая тележка. Он вполне может привозить девушек к себе и делать с ними все, что ему заблагорассудится. К тому же Плотников — художник-любитель. И, как у каждого художника, психика у него должна быть неустойчивая. Для следствия он — просто подарок. Лучшей кандидатуры на роль маньяка и не найдешь.
— Анна Львовна, простите за дурацкий вопрос, но я должен его задать. Когда вы возвращались от мамы домой — вы не находили дома какие-нибудь странные вещи?
— Вроде окровавленного ножа или топора? — усмехнулась Плотникова. — Нет, ничего подобного я не находила.
