– Чем сие неумеренное любопытство вызвано, господин офицер? – спросил один из призраков.
– Есть подозрение на проникновение в данное здание двух женщин. Поскольку строение нежилое, цели женщин неясны, – отрапортовал младший лейтенант, вытянувшись, словно говорил с собственным начальником, подполковником Васькиным, а не с призраком, ряженным в старинный кафтан. – По долгу службы, так сказать…
– Добрый служака, ценю! – хохотнул призрак. – Накось, прими за труды. А про женщин забудь!
– Есть, забыть про женщин! – отрапортовал Синицын и тут же почувствовал, как в его руку опустился тяжелый кожаный мешочек. – Разрешите идти?
– Ступай, ступай, – кивнул полупрозрачный. – Не держу.
Синицын отошел подальше, свернул за угол и с интересом заглянул в мешочек. Там позвякивали монеты – похоже, золотые, и притом чеканки начала XVIII века.
– Так, нумизматы, – сказал сам себе Синицын.
Происшествие казалось настолько странным… Лучше было бы считать, что его вовсе не было. Но мешочек со старинными деньгами приятно оттягивал руку. Неужели Синицын беседовал с призраками и получил взятку от них?
Синицын затейливо выругался.
Никаких призраков не бывает! Но монеты настоящие! Стало быть, призрак, которого нет, все-таки дал младшему лейтенанту деньги, которые есть… Нет, на эту тему лучше не заморачиваться! Старинные монеты всегда можно выгодно сдать каким-нибудь ханурикам – связи найдутся. А когда вещественных напоминаний о происшествии нет – его легко забыть. И если в бумажнике зашуршат дополнительные баксы, забыть все еще проще!
Вечерние трапезы в доме тетушки Оболенской превращались в некие ритуалы. Будучи настоящей аристократкой, да еще и помешанной на старых традициях, княжна считала недопустимым принимать пищу в спешке.
Маргарите и Вальке пришлось менять свои привычки. Никакого овощного салатика, второпях проглоченного у телевизора в процессе coзерцания выпуска новостей (именно это Маргоша считала совершенно замечательным ужином), теперь позволить себе было невозможно. А уж открыть банку консервов и выковыривать ее содержимое ножом (Валька всегда полагала, что именно такой способ употребления делает консервы в два раза вкуснее) – о, об этом вообще не могло быть и речи!
Три дамы чинно восседали у необъятного стола. Среди зажженных свечей в массивных канделябрах, ваз с цветами и разнообразных затейливых предметов сервировки из фарфора и серебра совершенно терялись мизерные порции изысканных блюд. Дворецкий гордо вышагивал с подносом в руках, обнося дам очередным кулинарным шедевром.
