Чарли, зная заранее, чего можно ожидать от Фермина Смолла, предугадал события и успел до выстрела схватить Одри за талию и вместе с нею упасть на пол. Одри только взвизгнула от неожиданности. Чарли тоже не удержался от возгласа – но не от неожиданности, а от того, что сильно приложился раненой рукой.
Грохот выстрела эхом отразился от стен веранды, жалобно зазвенели стаканы, со звоном разлетелось оконное стекло.
Айви, входившая в этот момент с коржиками, испуганно закричала и выронила поднос. Лестер кинулся к ней и прикрыл ее собой.
– С-сукин сын, – с чувством сказал Чарли.
Рука его горела, словно в огне. Другой рукой он обнимал тело Одри – тоже горячее, как пламя.
– О, Чарли, – прошептала под ним Одри. – Вы не ранены? Боже мой, какой кошмар!
Чарли осторожно приподнял голову, стиснул зубы, чтобы не дать вырваться наружу тем словам, которые вертелись у него на языке. Если бы не Одри и не Айви, он высказал бы этому кретину все, что он о нем думает.
“Сам я сукин сын, – неожиданно мелькнуло в голове Чарли. – А она еще так заботится обо мне”.
Пожалуй, никто и никогда еще не заботился о нем так, как Одри.
– Чарли! Чарли! – снова заговорила Одри. – Вы живы? Скажите же хоть слово!
– Со мною все в порядке, мисс Адриенна, – пробормотал Чарли сквозь стиснутые зубы.
Ему было стыдно. Он не хотел больше обманывать эту милую девушку. Всему же должен быть предел!
Одри пошевелилась, и Чарли ощутил под рукой изгибы ее упругого тела. Она стала вырываться, и Чарли не сразу догадался – зачем. Он только прижал ее еще сильнее. Ему вовсе не хотелось прерывать это объятие – несмотря ни на что.
– Фермин Смолл, – не могла успокоиться Одри. – Вы законченный идиот! Зачем вы разбили окно? А если бы пуля попала в кого-нибудь из нас? Вы об этом не подумали, кретин несчастный?!
Чарли широко раскрыл глаза. Вот это голосок! Таким голосом только стаканы на спор разбивать! Ему показалось, что от голоса Одри дрогнул даже пол под ними.
Одри снова принялась вырываться, пытаясь встать, и Чарли пришлось отпустить ее и самому подняться на ноги.
– Я убью вас, Фермин Смолл! – крикнула Одри и рванулась вперед. Чарли едва успел ухватить ее за талию. – Я сама убью вас, пока вы всех здесь не покалечили! Убью! Во имя человеколюбия!
– Успокойтесь, Одри, – сказал Чарли.
Боже, как слабо прозвучал его собственный голос после громовых раскатов Одри!
Она не успокоилась. Она рвалась на свободу, как тигрица, попавшая в клетку. Чарли едва сдерживал ее, тем более что ему приходилось делать это только одной рукой – здоровой. Вторая, раненая, разболелась не на шутку.
