— Но если деньги, накопленные Штрассером, хранились у Люси Звонаревой, а она являлась напарницей Панкина, почему же они не забрали их и не скрылись? Ведь это самый простой вариант.
— Панкин, Леша, не дурак. Приходится отдать ему должное. Он боялся мести Штрассера и кашлевской мафии. Его бы нашли в любом конце света. Дмитрий придумал более надежный, но грязный вариант, чтобы замести следы. Самое страшное, что даже я невольно помогла этому подонку осуществить его зловещие планы. Он разогрел во мне ревность к Люське. Сам же оставался в стороне и ждал удобного момента. В тот день, когда произошли убийства, он не знал, что я попросила тебя оказать мне услуги и втянула тебя в это дело. Мы с тобой играем на одной стороне. Теперь тебе должна быть ясна цель моего визита. Жаль, что я поняла все слишком поздно. Сейчас найти Панкина будет нелегкой задачей. Доказательств у нас практически нет. Менты слишком поспешили отдать дело в архив, конечно, им такой итог вполне на руку. Придется действовать сообща на свой страх и риск.
— Ну, Вика, с меня хватит. Игра не стоит свеч. Я и так переволновался.
— Вот ты какой, герой? Тебя обвели, как дурака, а ты в штаны наложил!
— Не надо грубить, крошка. То, что я тебе сейчас расскажу, должно быть очень интересным. Тебя не удивляет, откуда я знаю фамилию Люси?
Вика слегка вздрогнула, ход моих мыслей явно застал ее врасплох.
— Так вот, Люся одно время являлась хорошей моей знакомой. Наш город не очень велик, чтобы в нем могла затеряться такая красотка. Мы познакомились случайно, завязалась дружба. Дело до постели не дошло. Что я мог дать этой девушке? Она по характеру ничуть не хуже тебя — любит деньги и драгоценности. В тот вечер, когда ты дала мне адрес любовницы Штрассера, я сразу догадался, кто она на самом деле. Хоть мы и расстались, но связи еще сохранились. Кроме всего прочего, я знал, что Звонарева крутится с Панкиным, встречал их пару раз в городе. В общем, адрес этой девчушки мне, конечно, был известен. Когда бандиты Цурпаева и Шведова, так сказать, арестовали твоего мужа, я услышал кое-что интересное. Испуганный Штрассер сказал, что часть денег при нем, остальное под плитой. Мой слух меня не подвел. Конечно, я терялся в догадках, под какой плитой спрятана большая половина денег. Но когда говорят такие слова, возникает естественное любопытство. Стало ясно, что о мелочи разговор не ведется. Вот так я стал невольным свидетелем тех ужасных событий и чуть не подставил собственную башку под прицел убийцы. Впрочем, все равно я едва не спутал планы Панкина. Покинув кладбище, я уже знал, кто является наводчицей преступника. Заставить ее расколоться не составляло труда.
