– Богоподобный!
Вниз глаза опустил, – а вся топь существами неведомыми покрыта, как пузырями раздутыми. Один пузырь на тритона похож, другой на жабу, третий на ящерку… И все радуются ему, все лепечут:
– Долгожданный!
– Сам пришел!
– По папе истосковался!
– А-а-а! – закричал от ужаса Жар, пошатнулся.
А зеленая нечисть чуть не в ладоши бьет:
– Кричи, кричи, маленький!
– От радости как не кричать?
Не удержался Жар на ногах, с кочки в самую жижу сверзился. Облепила его вязкая топь, стала с чавканьем вниз утягивать. Как ни бился, как ни барахтался в ней змеёныш – всё, померк над ним белый свет.
Не знал Жар, не помнил, надолго ли памяти он лишился. А только открыл глаза, видит: он уже под землей, в озере теплом лежит, а вокруг та же нечисть суетится, старается, кто рубаху ему отмывает от тины, кто его самого водой поливает. И все как один говорят ему: «богоподобный», а иные и «богоравный».
А потом вдруг притихла нечисть. Тяжелая поступь послышалась. Оглянулся змеёныш и вскрикнул – такое громадное, волосатое, хромоногое существо к нему близилось, только Велесом и можно было его назвать. Хотел Жар подальше отплыть, а Велес ему:
– Ну, здравствуй, сынок, – и руки свои волосатые тянет.
И дотянулся-таки, выхватил из воды, лапами шерстяными обтер и понес по длинному каменному коридору. И пока нес, как грудного младенца, по голове его гладил, в лоб целовал, к сердцу притискивал, и говорил, без умолку говорил про то, что конец их разлуке пришел, и ведь что удивительно: сам к нему в гости сыночек пожаловал, вот и свиделись наконец! И в тронную залу его торжественно внес. И усадил на маленький каменный трон. А сам рядом, на огромный уселся.
– Разве мой отец – ты? – от волнения пламенем Жар дыхнул. – Поклянись Перуном!
– Я? Перуном? – осклабился Велес. – Ах-ха-ха! А Велесом можно?
И нечисть подземная из щелей свесилась тысячемордо и подхихикивать стала. Заметалось под гулкими сводами эхо. Топнул Велес своей левой, кабаньей ногой:
– Цыть, позорные! – и змеёнышу подмигнул: – Клянусь Велесом!
Поерзал на каменном троне Жар и не сразу спросил:
– Что же это выходит? Выходит, я – тоже немного бог?
– Немного! Но и немало! – так Велес ему сказал и трон ближе к себе пододвинул.
– А богом быть для чего? – и с тоской огляделся змеёныш, и в сумерках, в сырости, в бесконечности подземелья себя ощутив, вдруг заныл: – Чтобы вечно жить здесь?! Я домой хочу!
– Не спеши, погости у отца!
– А обратно ты меня точно отпустишь?
