С Родионом Кичигиным, учившимся тогда на третьем курсе, она познакомилась на одной из вечеринок в общежитии, куда Родион пришел вместе со своей подругой и однокурсницей Тамары Олей Морозовой. Как и Ольга, он был москвичем. Высокий красивый брюнет с веселыми серыми глазами. Тамара уже давно узнала, что по Родьке, как его называли в близком кругу, сохнет половина девчонок их училища.
С Ольгой они были в хороших отношениях, и все же, когда та куда-то ненадолго отлучилась, Тамара немедленно пригласила Родиона танцевать. Ей показалось, что музыка сразу заиграла тише и как-то интимнее, стеклянный шар над головой отбрасывал на лица и одежду искрящиеся блики. Она теснее прижалась к партнеру. От него исходил приятный запах незнакомого дорогого одеколона.
Выяснилось, что Родион живет недалеко от Елизаветы Петровны, на улице Народного ополчения.
— Ты часто у нее бываешь? — поинтересовался он.
— Иногда забегаю на часик-другой.
— Что так? Вредная старушка?
— Да нет. Просто мы совершенно разные. Да и возраст…
— Возраст не помеха, — рассмеялся Родион. — Лишь бы человек хороший был.
Тамара обворожительно улыбнулась в ответ и заметила, как заблестели его глаза, а от тела пошла теплая дурманящая волна.
Уже давно вернулась Ольга и, подперев стену, молча наблюдала за ними, не заметившими, что танцуют уже второй танец подряд. Ольга испепеляла своего вернувшегося кавалера долгим пронзительным взглядом. Но Родион, не замечая ее плотно сжатых губ, нагнулся, чмокнул в щеку, и она тут же растаяла. У Тамары неприятно защемило внутри. «С чего бы это?» — подумала она.
После дискотеки она вернулась в свою комнату. Из головы не выходили Родион и Ольга, весело болтающие, выходя из общаги.
«Поживем — увидим», — решила она, ныряя под одеяло и выключая настольную лампу. Подруги, с которым она жила, еще не вернулись, продолжали где-то веселиться. У Тамары сегодня не было настроения.
С Родионом они иногда пересекались во время занятий в коридорах училища, здоровались, улыбаясь друг другу, несколько раз немного поболтали у подоконника. Но всякий раз, когда Тамара видела его вместе с Морозовой, неприятный холодок внутри ожигал с новой силой. «Да что же это в самом деле?!» — не выходило из головы.
Морозову она стала тихо ненавидеть. Голубоглазая блондинка напоминала Танечку Ильинскую и вынырнувший из школьного детства спектакль. Каким-то странным стечением обстоятельств блондинки постоянно становились у нее на пути. Мелькнувшая было мысль перекраситься была отвергнута как недостойная и пораженческая.
