Естественно, между церковью и королем существовал конфликт. Оба оспаривали власть, оба настаивали на своем приоритете. Некоторые короли убивали или сажали в тюрьму своих аббатов, некоторые, наоборот, полностью подчинялись власти церкви. Морлак придерживался середины, рыча на Храм, но не атакуя его.
— …Я понял, — Алак склонил голову. — Благодарю, ваша святость.
— Надеюсь, я ответил на все твои вопросы? — сухо спросил аббат.
— Ну… есть несколько деловых вопросов, — Алак помолчал немного, еще раз оценивая собеседника. Гулманан казался предельно честным, прямой подкуп будет оскорблением. Но честность может оказаться более уступчивой, чем принято думать…
— Да? Говори без страха, дитя мое. Ни одно твое слово не выйдет за эти стены.
Алак решился.
— Как вы знаете, моя задача заключается в перемещении сэра Варриса в его собственное королевство для наказания за многие злые дела.
— Он заявляет, что был прав, — уклончиво ответил Гулманан.
— И он верит в это. Но во имя своей веры он готов убить больше людей, чем живет на вашей планете.
— Я уже думал над этим…
Алак глубоко вздохнул и быстро заговорил:
— Храм вечен, не так ли? И значит, он должен смотреть на столетия вперед. Нельзя позволять одному человеку, чьи достоинства, по меньшей мере, сомнительны, стоять на пути прогресса, который может означать спасение тысяч душ.
— Я стар, — сказал Гулманан устало. — Моя жизнь была не настолько святой, как я мог бы желать. Если ты предлагаешь, чтобы мы оба действовали со взаимной выгодой, так и скажи.
Алак коротко объяснил, что задумал, и закончил словами:
— …И земли будут принадлежать вам, ваша святость.
— И неприятности тоже — добавил аббат. — Нам хватает стычек с королем Морлаком.
— Эта будет не серьезней. Закон на вашей стороне.
— Тем не менее, честь Храма не должна пострадать.
— Короче, вы хотите большего, чем я предложил?
— Да, — прямо ответил Гулманан.
Алак ждал. Капельки пота усеяли его лоб. Что он будет делать, если аббат потребует невозможного?
Морщинистое голубое лицо стало печальным.
— Твоя раса знает много, — начал Гулманан. — Наши крестьяне растрачивают свои жизни, борясь со скудной почвой и сезонными нашествиями насекомых. Есть способы улучшить их судьбу?
— Это все? Конечно, есть. Помогать народам, когда они хотят этого, один из главных принципов нашей политики. Мои… мой король будет только рад послать вам специалистов, фермеров… чтобы показать, как…
— И еще… чистая жадность с моей стороны. Но иногда, по ночам, глядя на звезды и пытаясь понять рассказы торговцев, что этот наш мир — всего лишь мошка, летящая через непостижимую бездну… я чувствую боль от незнания, почему все так устроено. — Гулманан наклонился вперед от волнения. — Возможно ли… перевести несколько ваших книг по той науке, астрономии, на тунсбанский?
