Обнаружили его отсутствие во время обеда. Начинать обед, если не было хоть одного из "брамийцев", было не принято. Послали Иля за доктором. Мальчуган вернулся и таинственно сказал:
- А там - пусто...
Искали всюду - пропавшего Орфуса не было нигде. Исчезновение его и в самом деле становилось загадкой. Кванта вдруг обратилась к Павлу Березе:
- Вы были сегодня в машинном отсеке!
Павел Береза ответил утвердительно, но на всякий случай направился туда, а за ним - все остальные, хотя штурман-механик снова и снова повторял, что закрыл дверь и никто сквозь нее проникнуть не мог.
Когда же дверь была открыта, а за нею обнаружен спокойно сидящий на каком-то выступе "беглец", Павел смутился.
- Ничто в мире не исчезает бесследно, - с философским хладнокровием заметил доктор Орфус. Все развеселились, когда Кванта сквозь смех сказала:
- Сотворец Орфус, откройте нам секрет: как вы умудрились проникнуть сквозь стальную дверь. Ведь ты ее закрыл, Павел, да?
В последующие сутки не произошло ничего примечательного.
Порой на экранах Наружного Обзора можно было наблюдать лишь пучину, в которой не было и проблеска жизни; порой, наоборот, мы словно попадали в гигантский аквариум, и нас окружало многообразное и многоцветное царство рыб, морских звезд, мидий, водорослей...
На больших глубинах в поле зрения появлялись иной раз совершенно плоские, светящиеся изнутри существа, несущие в себе заряд электричества, на что указывали стрелки чувствительных приборов.
А иногда во мраке подводного мира возникали очертания погибших кораблей - причудливо изукрашенные средневековые каравеллы или военные корабли, чьи стальные тела не одно столетие покоились на недосягаемой даже для техники XXI века глубине.
На исходе суток прозвучал сигнал: это давала о себе знать командная рубка. Спиралеход вот уже два с половиной часа был ведом автоматическим штурманом, и поэтому ни Йоноо, ни Павел Береза не могли сразу сказать, что произошло.
Однако стоило лишь бросить взгляд на лоцию, где самописец оставлял непрерывный след, чтобы понять: впереди неожиданное препятствие, и "Брами" остановился.
Ввели в действие всю технику, позволяющую исследовать пространство. Через полчаса перед нами уже вырисовывалась совершенно точная картина: спиралеход уперся в высокие, чрезвычайно крутые горы, которые, видимо, составляли часть не известного земной науке подводного хребта. Кванта нанесла их на карту и поставила обозначение: "Каменная стена".
