Карау взял ее за руку.
— Если дело примет плохой оборот, — хмуро сказал он, — ты должна улетать не задумываясь. Мир обойдется без нас, но станет таким невеселым, если потеряет ту, которая его озаряет.
Она задумчиво покачала головой, но не сразу убрала руку. «Этот тип, — разозлился Хольгер, — просто профессионал!» Что он мог противопоставить цветистому красноречию сарацина? Чувствуя себя глубоко несчастным, Хольгер пришпорил коня и ускакал вперед. Вряд ли он сможет долго терпеть эти приемчики, хотя нельзя сказать, что Карау ловит рыбку в его пруду. Но должен же он, черт побери, знать место и время! А Алианора? Хороша, нечего сказать! Или она ничего не понимает? Дитя леса, святая простота? Самые избитые банальности и грубейшую лесть она принимает за глубокий ум и высокие чувства. Нет, Карау не должен так играть с невинным созданием. Кроме того, в таком сложном и опасном походе… Черт бы их всех побрал!
Сумерки застали их в вогнутом плоскогорье. Прямо за ним вздымались скалы, на которые предстояло карабкаться завтра. Их четкие черные силуэты, словно зубья гигантской пилы, отчетливо вырисовывались на фоне еще светлого неба. Белый пенистый водопад падал с лилового обрыва в красные закатные воды озера. Стая диких уток сорвалась с пологого берега при их приближении.
— Я и хотела, чтобы мы успели до ночи добраться сюда, — сказала Алианора. — Если мы забросим удочки на ночь, то на завтрак будет что-нибудь повкуснее, чем солонина.
Хуги потряс головой и фыркнул.
— Не знаю, не знаю. Эта страна вся провонялась нечистой силой, а в этом месте стоит такой смрад, какого я еще никогда не встречал.
Хольгер потянул носом воздух. Пахло сыростью и травой.
— А по-моему, все в порядке, — сказал он. — Тем более, до темноты нечего и мечтать добраться до другого берега.
— Мы можем вернуться, — предложил Карау.
— Ну уж нет! — фыркнул Хольгер. — Впрочем, если кому-то страшно…
Сарацин вспыхнул, едва удержавшись от ответа на оскорбление. Алианора поспешила вмешаться:
— Посмотрите, вон там, кажется, удобное и сухое место.
Мох под копытами лошадей хлюпал, как мокрая губка. Алианора указывала на огромный мшистый валун с плоской верхушкой, покрытый вверху тонким слоем дерна. В центре ветвился сухой кустарник — вполне подходящее топливо.
— Как будто специально для нас, — сказала Алианора.
Через несколько минут, разнуздав лошадей, Хольгер и Карау принялись за выкладывание магического круга, а Хуги, вооружившись топором, затеял войну с кустарником. Солнце уже закатывалось за холм. Полнеба было охвачено пламенем. Алианора раздула костер и вскочила на ноги.
