Я кивнула. Заняться мне было решительно нечем, а роман мог и подождать.
В ресторане было сумрачно и тихо. Я с испугом посмотрела на нарядно одетую даму за соседним столиком, которая в два часа дня сияла бриллиантами и хорошо сделанными зубами.
Я укоризненно сказала Илье:
– Ты бы хоть предупредил, что идем в приличное место, а то я в куртке и джинсах. Чувствую себя, как Джулия Робертс.
Илья прижал мою руку к столу и тихо сказал:
– Ты замечательно выглядишь. – Он скосил смеющиеся глаза и кивнул в сторону столика, за которым устроились четверо молодых мужчин. – Мужики уже шеи себе свернули.
К моему ужасу и смущению Илья негромко спросил у них:
– Ребята, может, нам пересесть, чтобы вам было удобнее рассматривать мою спутницу?
Они засмеялись, и тот, что сидел напротив меня, прижал руку к сердцу.
В конце обеда, вместе с десертом, мне принесли букет роз и коробку конфет. Я посмотрела на Илью, но он улыбался, и я приняла подарок, поблагодарив ребят за внимание.
После обеда Илья, никуда не торопясь, завез меня в магазин, и я купила кое-какие продукты и пригласила его на ужин.
Приготовила отбивные с луком и грибами, смешала пару салатов, сделала целое блюдо закусочных бутербродов на поджаренном белом хлебе: с икрой, семгой, бужениной.
Часов в восемь в дверь позвонили. На пороге стоял улыбающийся Илья. В руках он держал бутылку вина и коробку пирожных из французской кондитерской «Леди Мармелад».
Я накрыла стол в просторной кухне.
Илья спросил, наблюдая за моими передвижениями:
– Позвонила подружкам?
Я виновато сказала:
– Знаешь, можешь считать меня совершенной растрепой, но телефон я вчера где-то потеряла.
Он удивился:
– Ты вчера его, вроде, сунула в сумку, когда мы уходили? Да ладно, не огорчайся, я подарю тебе новый. Мне недавно его презентовали клиенты банка, а я все равно не люблю дареные телефоны. Считаю, что мужчина всегда должен сам выбирать часы, телефон и автомобиль.
Я порадовалась, что он не поставил в один ряд с этими достижениями цивилизации и женщин, и оценила его деликатность.
Мы поужинали. Илья ел мало, поглядывал на меня.
Я убрала тарелки со стола, переложила пирожные на блюдо и принесла кофе.
Мой гость от сладкого отказался, а я любовно выбрала себе пирожное и, не удержавшись, облизала палец.
Он потер лицо руками и спросил без всякого перехода:
– Вы с Павлом поссорились, и он уехал в Австрию один?
Я удивилась:
– Нет, мы вовсе не ссорились. С чего ты взял?
Он уклончиво пожал плечами:
