А я говорил, что несколько недель после того, как я впервые увидел Кёрка из Колонии, ничего необычного не происходило?
Это не совсем так. Мне следовало упомянуть о моей первой настоящей встрече и моем первом разговоре с Кёрком. Это произошло в один субботний вечер, всего через несколько дней после того, как я увидел Кёрка из окна Аптеки.
В ту субботу, примерно в шесть вечера, я повесил на крючок халат, надел плащ, погасил свет и вышел в туман. Я двинулся на восток, мимо бакалеи «КупиВпрок», мимо «Мужского ателье» Томсона. Пластмассовые манекены стояли в витрине голые — на выходные их заворачивали в упаковочную бумагу.
Лавка Анны — рядом с Томсоном, на углу с переулком, ведущим на север. Дверь открывается прямо на угол. Готическая вывеска над дверью гласит: «АНТИКВАРИАТ».
Минуя витрину, я увидел в ней предметы, которые так часто видел раньше: лакированный столик на коротких кривых ножках; на нем — чучело белой собаки, тоже кривоногой. На груди у животного была черная заплатка в форме сердца или какого-то знакомого континента — это как посмотреть. За собакой скопище помятых плевательниц и латунных украшений почти целиком загораживало настенную карту того, что некогда было империей, — ныне ее территория выцвела до бледно-розового.
Я потянул тяжелую деревянную дверь, и с притолоки звякнул медный череп с язычком внутри. Я вошел и закрыл дверь за собой.
Анны не было в лавке, но я слышал скрип половиц в ее комнате наверху. Я шел по центральному проходу и внимательно смотрел, как Анна разместила вещи в этот день: мне нравилось думать, что по тому, как некоторые ремесленники расставляют свой товар, можно судить об их разуме.
Мое внимание особо привлекли: старый письменный стол с десятками манящих ящичков и полочек; старинный радиоприемник со шкалой, живописующей космос; связка дротиков и покрытые кожей щиты с некой давней войны; потемневшие портреты грустной дамы; картины, на коих громоздились северные холмы и лежали серые озера; сафьянные альбомы, полные бурых фотографий семей, что давно умерли — даже пухлые младенцы; выцветшие морские мундиры на безглавых манекенах; пригвожденные к стене дуэльные пистолеты; волынки с дырявыми мехами; шотландские кинжалы, клинки, береты; и книги, книги, книги.
На некоторых предметах я взгляда не задержал: например, на обитых парчой стульях, тазах и кувшинах для умывания, потускневших столовых приборах, лампах с шелковыми абажурами и карликовых фаянсовых слониках. Я всегда подозревал, что Анна ставит такое нарочно, чтобы сбить с толку.
