Однако Фандор лучше, чем кто-либо другой, знал об этом загадочном пакете… или человеке, который переплывал Сену в среду утром на рассвете…
Ладно! Он должен сообщить официальную точку зрения властей… Он это сделает.
Вместе с тем прежде чем приступить к своей новой статье, он передал сестре Доллона по пневматической почте следующее письмо:
«Не верьте ни одному слову из официальной версии Сыскной полиции, о которой вы прочтете в сегодняшнем вечернем выпуске „Капиталь“.»
Затем, вернувшись к своей работе, он начал писать:
И снова о деле с улицы Норвен
Служба Сыскной полиции в обратном порядке проделала путь, указанный ей сотрудником нашей газеты Жеромом Фандором. Через сточный колодец, берущий начало у берега Сены, по крыше Дворца Правосудия, через дымоход камина Марии Антуанетты один из инспекторов полиции добрался до тюрьмы предварительного заключения. Сыскная полиция убеждена, что Жак Доллон сбежал и по-прежнему жив.
Глава VII. Жемчуг и бриллианты
— Надин!
— Да, княгиня!
— Надин, посмотри там, который час? Молодая черкешенка, с черными, как смоль, волосами и стройной фигурой, легко вскочила со стула. Она уже почти вышла из умывальной комнаты, чтобы отправиться выполнять приказ своей госпожи, как та вновь ее окликнула:
— Нет, стой, не уходи, Надин, останься со мной.
Черноглазая черкешенка покорилась желанию госпожи, но, заглянув ей в глаза, удивленно спросила:
— Почему, княгиня, вы не захотели, чтобы я уходила?
— Ты что, не помнишь, Надин, сегодня же тот день… и мне страшно.
Княгиня Соня Данидофф, верная своим привычкам, возвратившись домой, принималась около восьми часов вечера, предварительно переодевшись, за легкий ужин, а затем перед сном, около одиннадцати, принимала теплую благоухающую самыми разными опьяняющими эссенциями ванну.
Прекрасная иностранка беседовала сегодня вечером со своей служанкой, вытянувшись в большой широкой ванне.
Было примерно одиннадцать часов с четвертью.
Княгиня Соня Данидофф, хотя и жила уже долгие годы в Париже, никак не могла решиться купить себе жилье и жить в своей собственной квартире. Обладая огромным состоянием, позволяющим ей тратить деньги, не ограничивая себя в расходах, она предпочитала жить на американский манер, просто устроившись в одной из тех роскошных гостиниц, что чуть ли не ежедневно вырастали в районе площади Этуаль.
Обслуживал ее многочисленный штат вышколенных слуг, но особое предпочтение она отдавала хорошенькой черкешенке по имени Надин, которую она привезла с собой из отдаленных уголков южной России.
