Это было неожиданным для Железнякова, и он даже немного растерялся. Но, взяв себя в руки, он твердо зашагал за вахтенным.
Навстречу вошедшему Анатолию поднялся из-за стола моложавый на вид офицер. На кителе его не было погон, и только на рукавах блестели широкие золотистые нашивки. Он любезно предложил Железнякову присесть и сразу заговорил по-дружески:
— Мне доложили уже, товарищ Железняков, как участники общебазового собрания вчера горячо приветствовали ваше возвращение на Балтику…
— И до полного разгрома контрреволюции я никуда отсюда не уеду! заявил Анатолий. — Прошу вас помочь мне, чтобы зачислили в команду минзага «Нарова».
— Я поговорю с командиром корабля, — ответил Ружек.
На следующий день ленточка на бескозырке Железнякова блестела названием корабля «Нарова».
Начался новый, самый яркий и плодотворный период деятельности Анатолия Железнякова, период героических подвигов во имя счастья своей Родины.
Железняков близко сходится с руководителями большевистской организации Кронштадта Семеном Рошалем и Тимофеем Ульяновым. Они помогают ему овладеть революционной теорией, приглашают его в партийный клуб на лекции и доклады.
На 1-м съезде представителей Балтийского флота, куда Железняков был избран от кронштадтцев в числе 38 делегатов, началась его дружба с руководителями Центробалта большевиками Дыбенко и Ховриным.
Железняков начинает работать по заданиям большевистской организации…
Широким треугольником между каменной стеной портовых складов, глубоким рвом и величественным собором лежит Якорная площадь. С первых дней Февральской революции непрерывно с утра до вечера бурлило на ней человеческое море.
Чем острее становилась борьба между революционными кронштадтцами и буржуазным Временным правительством, поддерживаемым меньшевистско-эсеровскими предателями революции, тем раскаленнее становилось дыхание митингов.
Здесь выступали самые видные деятели эсеровской и меньшевистской партий — министр труда Скобелев, генерал Корнилов, эсерка Брешко-Брешковская, прозванная «эсеровской богородицей», и многие другие. Но никакие антинародные краснобаи не могли поколебать стойкости балтийских матросов, солдат крепостного гарнизона и рабочих Кронштадта, стоявших полностью за большевиков. Железняков был активным участником происходивших здесь политических боев. Матросы любили его слушать. Речь его была яркой, образной, меткой.
Сломить сопротивление кронштадтцев наконец явился сюда сам «главноуговаривающий» Керенский.
