– Вот гляди-ка ты, – поучительным тоном резюмировала Крестная Бабка, – была бы жена, не посмел бы в собаку ее обратить. А раз без записи – так и все можно! Вот все вы мужчины такие, что российские, что напланетьяне. И не заикайся даже после этого о всяких глупостях.
– Да я в собачек и обращать не умею, – поздно спохватился Пензяк.
Крестная Бабка ничего не ответила. Она скорбно поджала губы и замолчала надолго. Обиделась. А на что, спрашивается, обиделась? Сама же все про собачку придумала. Пензяк и в мыслях не рассчитывал ее во что-нибудь обращать. Больно надо.
Козел меж тем пошел за тем Костиком, что так не понравился Пензяку и Пелагее. То есть за Кириллом. На это он имел полное право: в кармане у юноши покоился вскрытый пенальчик с «Диролом», а «Дирол» Мухтар уважал даже больше, чем окурки.
– Значит, слухай сюды, – взял командование на себя Ванька-Пеннзяк, – этот гад, видать, и козлу мозги запудрил.
– Или в шкурку его полюбовницу запихал, – робко предположила Крестная Бабка.
– Значит, надежа только на нашу интуицию и на Печного.
– Если он в его шкуру другую полюбовницу не запихал, – всхлипнула Пелагея.
– Не плачь, – положил ей руку на плечо колдун, – за друга они мне ответят. Или я не Пензяк.
* * *
Знал бы Виктор Августинович, что ни Костя, ни Кирилл так и не заметили, что за ними следят полные дилетанты. Весь день, пока Кирилл навещал бывших уголовников под маской представителя общества «Чистая совесть», за ним незатейливо и тихо семенила Крестная Бабка. Пензяк бдил за Костиком.
Перед тем, как отправиться в дом престарелых, Костик решил навестить бабушку Пелагею. Все могло легко разрешиться, если бы он сказала, откуда взяла дискету.
Пелагеи дома не было, вместо нее Костика встретил Печной.
– Нету, я в самом деле вскоре ревновать начну, – всплеснул руками дед, – ить специально его к Палаше не пустил. А он все равно приперси. А ну брысь отседова, пока я не рассердился!
– А ты чего тут? Я же тебя на задание послал.
– Взмерз я маненько, вот и зашел холодные члены прогреть. И ишо из понятий стратегии. Чего толку по стылости бродить, ежели Палаша и так все знать про компутеры может?
– Так чего ты меня к ней сразу не пустил?
– Из ревности. Хоть умом тебе со мной равняться нет никакой возможности, но годков тебе поменьше моих, а бабочки, те, что не не сопливые, а в самом соку, молоденьких предпочитают. Не понимают, дуры, что старый дуб хоть и скрипучее, а крепче, чем клен опавший.
