Курсы деду не понравились. Ничего нового он оттуда не узнал, все методы и приемы колдовства сводились к отворотам, приворотам и даже противно говорить к чему, заговоры читались в современной обработке, недействительные, а познание свойств трав сводилось к минимуму. В общем, Ванька-Пензяк остался недоволен. Единственное, что хоть как-то оправдало поездку, так это документ с отметками, который выдали Ваньке-Пензяку по окончании курсов. В документе или дипломе, как было написано на корочке, говорилось, что с такого-то числа такого-то года Ванька-Пензяк является самым настоящим магистром черной и белой магии. Что обозначали слова «отл»,"хор" и «удовл» напротив предметов, изученных на курсах, Ванька и сам не понял. Скорее всего, это были какие-то магические заклинания. На всякий случай, дипломированный колдун проговаривал эти слова перед тем, как заняться соответствующим действом. Например, перед ворожбой на травах Ванька-Пензяк трижды похрюкивал «хор-хор-хор». А перед любовным приворотом угрюмо и монотонно ломал язык: «удвл-удвл-удвл». Кстати, перед ворожбой в «Геркулесе» он кругленько и заучено выговорил «отл-отл-отл».
Кстати, о ворожбе в «Геркулесе». Услуги Ваньки-Пензяка потребовались бригаде поваров вовсе не для того, чтобы вычислить реального вора, а для того, чтобы изловить мифического. Кто сказал, что все гадости на земле делают люди? Кроме людей на гадости найдется довольно много охотников. Например, вреднючие унылые кикиморы. Или вполне невинные шалуны лесавки. Или юные хулиганки мавки.
Вот их-то и искал со свечей Ванька-Пензяк в «Геркулесе». И нашел. Когда Косте удалось разговорить всю бригаду, подобрел и колдун – тот самый дед с пронзительными глазами и красивой бородой. Он немного покапризничал для вида и поведал, что пропажа продуктов в столовой – дело рук домового. И даже не самого домового, а его помощника – Жировика-Лизуна.
После того, как из барских конюшен изгнали их законных постояльцев – лошадей, в бывших стойлах поселились люди. А чего? Лошади животные чистоплотные, почти и не животные даже. Не пришлось даже стойла ломать – их просто достроили до потолка и побелили. В бывших стойлах поселились молодые рабочие, которые приехали из города для того, чтобы показывать бывшим крестьянам как надо работать на земле. Вот видимо в тот момент несообразительные домовые и дворовые духи и произвели переселение.
Закутник, управляющий в конюшне, ушел куда глаза глядят, а на его место поставили неопытного, только что народившегося домового. В первое время у юноши постоянно падали руки. В конюшне-общаге все было не так, как в обычном крестьянском доме, и молодой домовой не знал, что делать с наставлениями, которые давали ему опытные домовые. А опытные домовые учили следить за порядком и наказывать нерадивых хозяев.
