– Здесь хорошая гостиница, и платит корона, - тихонько объяснил Мариане. - Конечно, не для всех, но мы пришли с важными вестями, так что имеем право.
Если и тут начнутся пересуды насчет взбалмошной девицы и ее глупой клятвы, уеду не спросясь, хмуро думала Мариана. А на дне сознания, за сердитыми мыслями, грыз страх: а ну как проболтается кто из спутников о ее «подвиге»? Уж лучше пусть судачат о глупости ее, чем смеются над трусостью!
Когда выяснилось, что обедать гостям предстоит в орденской трапезной вместе с отрядом, у Марианы екнуло сердце. Девушка едва удостоила взглядом знаменитые на весь полуостров витражные окна с изображениями святого Карела и рыцарей-основателей Ордена; гораздо более интересовали ее лица тех рыцарей, что садились за стол вместе с нею. Беглый взгляд на них встревожил искательницу подвига: корваренские рыцари выглядели куда веселее себастийских, и если Барти вздумает…
Однако ее спутник прежде всего спросил о столичных новостях.
– Новости знатные, - воскликнул сидящий рядом с Марианой сэр не то Джон, не то Джок: девушка в волнении не очень-то прислушивалась к именам, хотя, по традиции, хозяева представились гостям. - Наш король наконец-то выбрал себе жену! Ох и знатно погуляла вчера Корварена!
– Вчера? - переспросил Барти.
– Да, причем известие свалилось как снег на голову посреди лета. - Сосед сэра Барти поднял кубок: - Здоровье короля!
За короля выпили стоя. Мариана не почувствовала вкуса вина. За такими вестями вряд ли кому покажется интересным расспрашивать гостей, как доехали, думала она. И тут же возражала успокоительной надежде: спросят, хотя бы из вежливости спросят!
– Да, - вступил в беседу кто-то третий: кто, Мариана уж и разобрать не пыталась, - король наш отколол знатный финт. Ни сватовства, ни послов, в постели что ни ночь новая пассия, а тут бац - и уж не то что сговорен, а даже обручен.
– При чем тут постель, - возразил сосед Марианы, - это же политика! Да и невеста, я слыхал, еще девчонка, ей кукол наряжать в самый раз, а скрашивать королю ночи будет кто другой, помяните мои слова.
– Ваши слова, благородный сэр, - услышала Мариана свой собственный, непривычно звонкий голос, - говорят о вас как о человеке, который считает себя вправе оскорблять свою будущую королеву.
– Где вы тут находите оскорбление, прекрасная госпожа?
– Хотя бы в том, что вы решаете за короля, с кем ему проводить ночи, - и решаете не в пользу законной супруги. - Мариана развернулась и взглянула соседу в глаза - а глаза оказались какие красивые. Бархатистые, томные, с чуть заметной смешинкой; и рыцарь, по всему видать, знал, какое впечатление производит на дам, рискнувших встретить его чарующий взгляд. Он улыбнулся, чуть заметно шевельнув бровями, и Мариана вздрогнула, ощутив, как приливает к щекам кровь.
