Луи пожал плечами:
– Все знают, что королева Таргалы мечтала женить сына на землячке. Все знают, что маму я любил. Никто не удивится, что я выполнил ее желание.
– Понятно, - протянула Радислава. - С отцом говорил?
– Конечно.
– И что?
– Решать тебе.
Рада молчала. Опустив глаза, накручивала на палец золотистую прядь. Луи ждал. Оплывала, потрескивая, свечка, из соседней комнаты слышалось тихое бормотание бабы Милы, за окном лениво перебрехивались сторожевые псы.
– Скажи, Лу, ты кого-нибудь любишь? Только честно.
– Если бы любил, - серьезно ответил король Таргалы, - плевал бы на всех и женился бы, будь она хоть кто. Знаешь, Рада, хорошеньких женщин на свете много, но…
– Ни одна не заменит верного коня, - фыркнула Рада. - Вы с Леркой два сапога пара!
Луи невольно улыбнулся.
– И знаешь что? - продолжала Рада. - Я за тебя пойду. Потому что вы с Леркой самые замечательные парни из всех, кого я знаю. Лерка, правда, лучше, - поддразнила нареченного жениха девчонка, - но не могу же я выйти за родного брата!
– Спасибо. - Луи вполне явственно ощутил, какой камень свалился с его души. - Ты, Рада, тоже самая замечательная из всех знакомых мне девушек.
– Только вот что, - уже серьезно добавила Рада, - муж так муж, жена так жена. Если будешь бегать к другим, я обижусь.
– Не буду, - вздохнул король Таргалы. - Обещаю. Рада, я к Лерке пойду, а ты поспи. Утро скоро…
– Надеюсь, до свадьбы мне хватит времени отоспаться, - с комичной серьезностью заявила маленькая невеста. Почти оплывшая свеча затрещала, огонек вспыхнул, взвился - и угас. Комнату окутала тьма, и в этой тьме на плечи Луи легли горячие ладошки. Губы Рады неумело нашли его губы - и исчезли. Ошарашенный такой прытью Луи лишь растерянно моргнул. - Вот так, - сказала Рада, - а теперь иди.
3. Обручение
В высокие окна тронной залы бил полуденный свет. Рассыпался искрами на стали и позолоте, вспыхивал радугой на драгоценных камнях, отражался мягким сиянием от белоснежного мрамора. Окутанный светом, Егорий выглядел куда более величественным, чем ночью, и слишком ясно видимые морщины совсем не делали его стариком.
Валерий должен был стоять рядом с отцом. Но принц уселся на ступеньку трона и, надо признать, смотрелся там вполне уместно. «Это даже хорошо, что сегодня, - вспомнил Луи слова Егория. - Мы покажем: ничего не произошло такого, что может помешать жить. А то уж слух пошел, что принц умирает!»
Лерка тогда скрипнул зубами: «Не дождутся!» - и сейчас на его слишком бледном лице легко читались те же слова. А собравшиеся в зале князья, придворные, городские старшины и даже часовые у дверей только на принца и смотрели. Что сказать, обручение королевской дочери - отличный повод без лишнего шума предъявить народу вполне живого и даже почти что бодрого наследника.
