В лазарете подросток провел одиннадцать дней. Условия содержания были довольно сносные. Андрею делали перевязки, давали лекарства и неплохо кормили. Правда, постельного белья на кровати не оказалось. Жесткий матрас, маленькая подушка и тонкое одеяло.
На соседних койках лежали осужденные, жертвы недавнего обвала. У троих переломы конечностей, у одного травма головы и сотрясение мозга, а у последнего разрыв селезенки и внутреннее кровотечение. Несчастный постоянно стонал и просил обезболивающее средство.
В хорошей клинике мужчину наверняка бы спасли, но тут никто не станет тратиться на операцию преступника. Расходный материал.
Владелец шахты экономил даже на воде. Лица и тела заключенных от въевшейся в кожу угольной пыли приобрели характерный черный оттенок. Белки глаз на таком фоне выглядели абсолютно неестественно.
На вторые сутки землянин проснулся от странной, звенящей тишины. Раненый каторжник почему-то молчал. Волков повернулся к осужденному и невольно замер. Рот преступника открыт, ноги вытянуты, рука свесилась вниз. Заключенный отмучался и отошел в мир иной. За совершенные злодеяния мужчина заплатил сполна. Юноша прочел молитву и позвал врача. Вскоре конвоиры унесли труп каторжника. Как только дверь за охранниками закрылась, Андрей негромко спросил:
– Его похоронят на Маоре или отвезут на родную планету? Семья ведь должна попрощаться…
– Похоронят, – язвительно вымолвил парень лет двадцати пяти. – Наивный человек. Нас всех похоронят на этой шахте.
– Перестань, Вейл, – вмешался осужденный с забинтованной ногой. – Я не намерен слушать твое нытье.
– Если я правильно понял, обряд погребения здесь не соблюдается, – проговорил подросток. – Но тогда куда надзиратели девают покойников? Мертвые тела при разложении ужасно пахнут.
– Под землей много укромных мест, – ответил преступник. – Они называют яму, куда сбрасывают трупы, отстойником. Люди – мусор, который после использования безжалостно уничтожается.
– Неужели близкие погибших никогда не интересовались их судьбой? – не унимался Волков.
– Сразу видно, что ты пленник, – горько усмехнулся заключенный. – Обществу наплевать на бандитов и грабителей. Для родственников мы умерли в тот момент, когда судья огласил свой вердикт.
– И потому местные власти приравняли каторжников к рабам, – догадался юноша.
– Официально данный факт не признается, но фактически – это так, – подтвердил мужчина. – Высылка на Маору для большинства преступников является смертным приговорам.
