В другом письме избиратель просит, чтобы депутат постарался убедить Скупщину издать специальный указ, по которому сына этого избирателя объявили бы непригодным к военной службе.
В третьем письме избиратель советует своему депутату предпринять необходимые шаги для упразднения лесников, поскольку они не приносят пользы народу.
Еще одно письмо – человек женит сына и просит депутата сделать так, чтоб Скупщина освободила его на пять лет от уплаты налогов на том основании, что женить сына, выдавать дочь и строит новый дом – это одно и то же.
А следующий корреспондент пишет так: «С детских лет я мечтал стать кметом, и вот теперь, достигнув совершеннолетия и проголосовав за депутата, я имел все основания полагать, что народ выберет меня на эту должность, но он не хочет меня выбирать. Прошу тебя, устрой ты как-нибудь это дело и прикажи народу выбрать меня кметом».
И такими просьбами, пожеланиями и предложениями полны карманы.
Какая-то женщина просит, чтоб ее мужу приказали не уходить от нее; сельский писарь хочет поступить в университет и обращается к депутату за помощью. Председатель общины настаивает, чтоб начальство приказало окружному начальнику оставить его в покое и не преследовать за то, что он проел деньги, собранные с членов общины в качестве налога, и так далее и тому подобное.
Разве может кто-нибудь выполнить все эти народные просьбы? Я, например, не могу, и не столько потому, что у меня нет права на это, сколько потому, что у меня нет права на это пальто.
А к тому же я и сам хочу прибавить ко всем этим просьбам народа и свое желание, свое искреннее желание как можно скорее оказаться в своем собственном зимнем пальто. Ведь я купил его в этом году и не успел еще даже расплатиться за него.
Руководствуясь этим желанием, я не мог придумать ничего другого, как отправиться в Народную скупщину, что я и сделал на следующий же день.
Я был уверен, что узнаю своего депутата. И я не ошибся.
В Скупщине обсуждали вопрос о бюджете. Я скромно сидел в одном из углов галереи и внимательно следил за выступавшими. Один за другим поднимались на трибуну ораторы, о выступлениях которых было объявлено еще три дня назад. Наконец, дошла очередь и до депутата, который встал и начал рыться в своих карманах. Сначала сует руку в правый карман, потом в левый и чем дольше ищет, тем растеряннее становится его лицо.
Наконец, он извлекает из кармана бумажку и начинает читать. С первых же слов я узнал черновик моего фельетона. Можете себе представить, как заигрaлo мое сердце от радости. Это он! Это он! Это он! Депутат прочел несколько строчек и, увидев, что мой фельетон ничуть не похож на его речь, окончательно растерялся. Но прежде чем замолчать, он произнес фразу, которая давно уже стала классической: ‹ Вот все, что я хотел сказать!»
