— Если я не смог спасти их, — тихо сказал Льюин, — если я не могу спасти нас всех, то я должен спасти хотя бы ее.
Смысла этой фразы Сточерз тогда не понял.
* * *
После смерти жены и сына Льюин остался один в огромном доме. Сточерз был уверен, что Уолт продаст особняк и переедет из пригорода, но Льюин не сделал этого. Из общества «Ученые за мир» он вышел. Коллеги потребовали объяснений по поводу его публичных высказывний, и Льюин хлопнул дверью. Не приглашали его в последнее время и для работы в инспекционных группах ООН. Сточерз позвонил другу и, попросив не бросать трубку, спросил, что с ним происходит.
— Совесть, — коротко сказал Льюин и отключил связь. Сточерз поехал к нему, но Льюин не пожелал открыть дверь. А Роджерс доложил, что Льюином интересуется кто-то еще, за физиком ведется наблюдение. Скорее всего, это люди из службы безопасности. Сам же Льюин ищет контактов с сомнительными личностями из стран третьего мира. Почему?
Сточерз пригласил к себе на виллу Рейндерса, Пановски и Прескотта. Совещание было коротким, решение радикальным: доставить Льюина силой и выяснить отношения. Положение осложнялось тем, что физиком теперь интересовалась и пресса. Действовать нужно было быстро и точно.
Сточерз рассказывал довольно монотонно, то и дело прерывал сам себя, чтобы показать на экране тот или иной документ, проиллюстрировать рассказ схемой или рисунком.
Воронцову не верилось, что все это всерьез. Ученые, прозревающие будущее человечества на сотни лет и уверенные, что именно их прогноз непременно, с гарантией, сбудется! О методах прогнозирования Воронцов знал немного, но вполне достаточно, чтобы сделать вывод: никакой прогноз не может быть однозначно надежным. К тому же, зная о неблагоприятном прогнозе, люди непременно внесут изменения в планы, и ничего страшного не произойдет. Кажется, этому даже название есть — эффект Эдипа…
— Не понимаю, — резко сказал Воронцов. — Вы действительно считаете, что последние договоры по сокращению ядерных вооружений не играют никакой роли?
— Нет, это вы не хотите понять, — мягко отозвался Сточерз, — что сценарий развития человечества мало зависит от политической конъюнктуры. Агрессивность — качество генетическое, изначальное..
— Да весь мир изменится гораздо раньше, чем вы научитесь менять мировые постоянные! Есть законы развития общества. Они так же фундаментальны, как законы физики.
— Я не хочу сейчас с вами дискутировать, — сказал Сточерз. — Дело в другом. Вы с Портером искали Льюина, чтобы поговорить с ним. Но у вас не было информации. Теперь она у вас есть. С другой стороны, мы тоже хотели говорить с Уолтом, и нам это тоже не удалось, хотя и по иной причине. Мы не можем и не хотим использовать методы, которые… Короче говоря, давайте используем шанс. Вы, журналисты, умеете допытываться. Попробуйте. Но есть два условия. Первое — время. Его мало. Служба безопасности, а может, и не только она, идет по пятам Льюина. И второе. Независимо от результата вашего разговора с Уолтом, вы оба будете молчать обо всем, что здесь узнали, до тех пор, пока Комитет не примет иного решения.
