– Не возражаю, – буркнул россиянин.
– Понятно. Поздравляю, господа, в отпущенные генералом Золотых два часа мы уложились…
Президенты сдержанно посмеялись. Референты вежливо поулыбались.
– Кстати, может быть его обрадовать, вот так вот, сразу? – предложил европеец.
– Махолет генерала Золотых только что вылетел к полевому штабу, – не замедлил подсказать безотказный референт.
– Так обеспечьте связь, черт возьми! – фыркнул европеец и поглядел на хозяина референта, президента Сибири, укоризненно. Референт уже колдовал у телефона на дальнем конце стола.
– Кстати, – заметил россиянин. – Прилетел узбекский глава. Банкет затевает. Посетим?
Президенты переглянулись.
– Неудобно как-то… В такое-то время… – европеец зябко повел плечами в дорогом сером костюме. – Если честно, мне будет совестно после этого глядеть в глаза тому же генералу Золотых.
– Знаете что? – подсказал умный балтиец. – Предложите банкет перенести. Операция завершится – заодно и отметим.
– Или не отметим, – мрачно дополнил россиянин. – Если продернут нас как в прошлый раз.
– Генерал на связи! – доложил референт, опуская телефон на столешницу перед сибиряком.
Тот взял трубку и сразу же, рефлекторно, сделал официально лицо.
– Константин Семенович? Могу вас обрадовать. Если сегодня до двадцати часов Варга не согласует время обмена пленными, можете считать, что у вас развязаны руки. Естественно, вам будут сообщать все важные новости.
Пауза.
– Ну… А за что нас благодарить-то? Все, действуйте.
– Ершистый генерал, – заметил россиянин с неудовольствием, и не удержался, похвастался: – У меня таких нет.
– Правильно, – хмыкнул сибиряк, – потому что ты таких генералов сразу делаешь полковниками.
– Так он и был полковником еще в Алзамае…
– Вот скажи, Леонид Онуфриевич, – поинтересовался россиянин. – Если раздавит и волков, и Варгу, ты ему еще одну звезду дашь?
– Да я ему маршальский лист дам! – воскликнул сибиряк, причем, вполне искренне.
– Ну и зря, – констатировал россиянин. – Я бы упек на пенсию.
– Вот в этом ты весь, – сибиряк покачал головой. – Весь с потрохами.
* * *
В эту субботу мать кавказеныша-Кейла затеялась убирать необычайно поздно, только после обеда, когда муж отправился с сыном в ашгабатский городок-сказку.
Злополучная записка на пластике была выметена из-под дивана и замечена.
Женщина даже прочитала ее. Но значения почему-то не придала, решив, что с этим должен разбираться муж.
Лист пластика вновь лег на стол, что стоял вплотную к дивану. На этот раз лег в развернутом виде.
