В это время запищал телефон. Звонила мама.
— Сынок, привет! Как твои дела?
— Привет, ма. Да так, пятнадцатого меня рассчитают.
— Как рассчитают?! На каком основании?! Ты с С. говорил?! — мама быстро переходила на крик.
— Мам, я тебе сто раз говорил, что у нас намечалось сокращение и что я под него скорее всего попадаю. Вот и попал.
— Что значит «попал»?! Ты думаешь, что говоришь?! Ты вообще где работать теперь собираешься?! — мама уже откровенно кричала, и это меня страшно выводило из колеи.
Я тоже стал повышать голос:
— Ма, не надо орать! Вместо того чтобы меня как-то подбодрить, ты капаешь мне на мозги!
— «Орать»! Ты как с матерью разговариваешь?! — мама уже точно орала, ее голос из телефонной трубки разносился по всему кабинету. — Ты безалаберный оболтус, лентяй! Для чего я тебя пять лет проучила, чтобы тебя тут же уволили с первой работы?!
— Ма, меня не уволили, а сократили, и не «тут же», а через три года. Сокращение тотальное, половину сотрудников сокращают.
— Но почему-то ты попал именно в ту половину, которую сокращают! И что теперь? Мама должна приехать в Столицу и найти тебе новую работу?! Тебе уже двадцать пять лет!
— Мама, я сам себе найду работу! И нечего звонить мне и панику поднимать!
— Пока что ты сам себе высраться не можешь!
Мы оба были на взводе. Бросить в любой момент трубку готовы были и мама, и я.
Но неожиданно мама ровным голосом спросила:
— Ты в церковь ходил?
Я тут же забыл про все свои неприятности на работе. В голове мигом промелькнули события с упавшей в церкви свечкой, чуть не наехавшей на меня «Волгой», женщиной в красном платье и человеком, так похожем на Игоря Шеста.
— Да, ходил. Ма, а как Димка умер?
— Ты уже спрашивал. От пневмонии.
— Летом от пневмонии?
— Пневмонией можно заболеть в любое время года.
— И Димка, значит, умер от пневмонии?
— Ты не слышишь, что я тебе говорю? Дима Обухов умер от пневмонии, — последнюю фразу мама произнесла, четко выговаривая каждое слово, как будто убеждала не только меня, но и себя. — Еще какие-то вопросы ко мне есть?
— А может, Димку убили?
— Ты что, совсем идиот?! — Мама опять вспылила, но это была уже другая злость, не та, что еще несколько минут назад лилась на меня по поводу работы. Мама чего-то испугалась. — Ты бы лучше работу новую искал, а не ерунду всякую спрашивал!
В это время дверь в кабинет открылась и появился Сущенко. Я не хотел, чтобы он слышал мою перебранку с мамой.
— Ма, ну ладно. Мне надо работать.
— Ага, «работать». Где, на бирже труда? Ну ладно, я позвоню сегодня Юре в Москву, спрошу, какие у нас перспективы с «Лукойлом». Все, пока!