Когда она вошла в гостиную, Петрос мрачно прервал ее раздумья:
– Как я понимаю, вы вчера вечером серьезно поссорились?
Керри опешила: она не подумала, что Петрос мог с террасы слышать ее выкрики на пляже. Не видя смысла отрицать то, что действительно произошло, она кивнула.
Петрос тяжело вздохнул и сказал:
– В таком случае мне не остается ничего другого, как выдать тебя замуж. Если Алексис с тобой поссорился, я не думаю, что он приобретет мою флотилию, а я должен устроить твое будущее.
Чашка, в которую Керри только что налила кофе, упала на пол, и содержимое разлилось на прекрасный итальянский ковер. От неожиданности она застыла с открытым ртом.
– Петрос! Сколько раз тебе говорить? Я выйду замуж за того, за кого я захочу. Я не гречанка! – закричала Керри, посмотрев на Петроса. Ока не могла поверить, что он сказал такое.
Его глаза упрямо застыли.
– Ты с пятнадцати лет находишься под моей опекой. И ты будешь делать то, что я тебе говорю.
– Не буду!
– Нет, будешь, Керри!
В ярости Керри не увидела, как лицо Петроса неожиданно позеленело. Он схватился за грудь, глотая воздух.
– Керри, скорее, мои таблетки! – застонал он и свалился на пол.
К счастью, «ракета» задержалась, и Керри успела на нее. Когда она увидела, как Петрос беспомощно лежит на полу, чувство вины тяжелым грузом навалилось на ее плечи. Рыдая, она помогла ему положить таблетку под язык, уверяя, что ее ссора с Алексисом – это обычная размолвка между влюбленными и что она немедленно все уладит.
Поскольку «ракета» опоздала, а путь через Афины был долгим, она боялась не успеть к назначенному сроку.
– Мне нужно успеть до двенадцати. Пожалуйста, побыстрее! – умоляла Керри таксиста, но был уже первый час. В обычной ситуации такое опоздание не волновало бы ее, но в темных скрытных глазах Алексиса было что-то, предупреждавшее ее, что сейчас делать это небезопасно.
– Спасибо, – пробормотала она, бросив шоферу горсть драхм. И побежала так быстро, как могла. Серебристая грива ее волос летела за ней, как поток белого золота на полуденном солнце.
Керри взбежала на третий этаж, задыхающаяся и бледная от внезапного осознания того, что она собирается делать.
Алексис стоял, наклонившись над столом секретарши, и резко повернулся, услышав свое имя. Керри даже не поняла, что произнесла его, – ее голос звучал механически.
– «Ракета» опоздала. – Извинение казалось неубедительным.
Он оценивающе посмотрел на нее, недоверчиво качая головой.
– Ты любишь меня нервировать. Ну, на этот раз ты…
