«Ну и чижик!» – подумал я и решил не разочаровывать Ваську относительно своей «учености». Однако в действиях чижика угадывалась новая фаза заинтересованности руководителей «Посоха» в успехе затеянного с Архелаей-Анной предприятия.
– В селе говорят обо мне?
– Зачем?.. Батя и я – могила, рот на замок. Ты не думай, мой батя книжки читает, журналы – умный, когда водку не пьет. А еще тебе письмо передали. – Он ловко выхватил из-под рубахи тугой конверт.
Мне не терпелось вскрыть конверт и ознакомиться с посланием, поэтому я поблагодарил пацана и велел ехать домой.
Вездесущие агенты «Посоха» хорошо потрудились, выяснив, что баба Аня была лично знакома с Бехтеревым, Павловым, Зигмундом Фрейдом, о котором я много слышал, но ничего не читал. «Посоху» стало известно о переписке ворожеи с каким-то Цай Юаньпэем. Этот китаец и называл Архелаю пурпурным цветком, распустившимся в неведомой долине счастья, «где каждый может насладиться правдой красоты, очищенной от грязи семи грехов». В послании «Посоха» приводились выдержки из нескольких писем, адресованных старухе от именитых людей, на сегодня почивших в бозе. В последнем абзаце сообщалось об архиве Архелаи, большая часть которого неизвестна специалистам, и что стоимость этих бумаг фантастична.
Прямо не верилось, что старуха, которую увижу через несколько минут, была знакома с такими великими людьми.
«Надо пошарить в хозяйстве старухи… Или спросить напрямик. Зачем ей архив, если она не сегодня-завтра отойдет в мир иной?».
Милка несказанно обрадовалась, увидев пакет с бельем.
– А лифчики Жорке отдай, – сказала она, высунувшись из окна. – Пусть разрежет и сделает себе тюбетейки.
– Свистушка, – усмехнулся Жорка.
– Тот, что в сарае, давно здесь? – спросил я.
– Когда я прибыл сюда, уже лежал в ящике. Жаль его – молодой. Однако бабка меня поднимет… Ты бы сказал ей, чтоб оделась. – Йог кивнул на высунувшуюся из окна Милку. – Выпендривается!.. Красивая, стерва, вот и ставит из себя. Дал бы ты ей, чтоб не оголялась. – Он посмотрел на меня жалобно.
Милка захлопнула окошко.
Из сарая вышла старуха. Глянула в нашу сторону и, опираясь на палку, двинулась к дому.
– Чуток отдохну – и пойдем в лес, – сказала она.
– Сама кормит спящего. Даже твоей цыпе не доверила, – сказал Жорка. – Может, на озеро махнем?
Милка занялась стиркой, а мы пошли купаться на озеро.
Обратно мне пришлось тащить йога на руках – он опять заснул на берегу мертвецким сном. По совету старухи я положил его в сарае, рядом с ящиком, где спал Стоценко. И мне пришло в голову: а не напоить ли Стоценко тамусом? Глоток напитка вряд ли повредит старателю. Милка послушно принесла стаканчик и, притворив дверь, замерла, поглядывая в щель между досками.
