— Как же, позвольте! Что вы мне толкуете, я сам видел, как дыра образовалась, — уверял нас знатоки с Ленинградского шоссе.
Метеорологи вычерчивали невеселые кривые. Неудача первого старта взволновала не только Ленинградское шоссе, но взбудоражила и весь мир. В такой же степени, как пуск Магнитостроя или Днепростроя, как выступление советской делегации на конференции по разоружению, как первый всесоюзный съезд ударников-колхозников, — весть о полете первого советского стратостата приковала внимание миллионов людей на поверхности земного шара, от читателей бульварных газет и до профессоров с мировыми именами, десятилетиями запертых в своих кабинетах и лабораториях, от бывших белогвардейских генералов, торгующих папиросами на улицах Софии, до королей и министров, управляющих государственным аппаратом великих держав.
Друзья и враги, сочувствующие и брызгающие бешеной слюной ненависти реагировали, конечно, на весть про нашу первую неудачу по-разному. В то время как дружественно настроенная печать буржуазного мира со слов своих московских корреспондентов давала точные, научные и технические комментарии о причинах фальстарта, враги и злопыхатели действовали примитивно по старому испытанному методу «рижских уток». Эта, с позволения сказать, «информация» в отдельных стадиях своего изготовления имела примерно следующий вид:
«МОСКВА, 24 сентября (молния). Как и следовало ожидать, советский стратостат никуда не полетел. Большевики, по обыкновению, переоценили свои возможности. Из осведомленных источников сообщают, что неудача стратостата является результатом саботажа нескольких крупных инженеров, недовольных своими бытовыми условиями и требующих повышения заработной платы.»
В дальнейшем эта же телеграмма подвергалась тщательной «идеологической» переработке где-нибудь в Риге. В результате телеграмма эта приобретала следующий вид:
«РИГА, 24 сентября. Как сообщают из Москвы, советский стратостат не полетел в результате низкого качества советского водорода. Неудачному старту предшествовало вооруженное восстание инженеров, строивших стратостат. Восставшими инженерами командовал известный летчик Чухновский. Стратостат оборонял отряд китайцев и латышей под командой летчика Бабушкина. По непроверенным слухам выясняется, что вообще никакого стратостата в природе не существовало, и что все это — очередная провокация ГПУ.»
А вот в самом низу, на дне белогвардейского болота в каком-нибудь мелком городке Югославии престарелый генерал уже несся по улицам с пачкой газет экстренного выпуска и, захлебываясь от радости, выкрикивал:
