Я улыбнулся:
— Догадаться было не трудно, черный — цвет траура, а эти всегда всё делают по правилам. Если бы знал, какой ресторан выполнял заказ, то, конечно, позаботился бы о цианиде. Даже вспомнил бы свою профессию — химика, чтобы его получить…
— Это хорошо, что не подсыпал, — ухмыльнулся лейтенант. — Значит, мы уже одно преступление сегодня предотвратили. Так, Курбатов? Нам за это премия полагается от тех, кого он так не любит.
— Вы это про кого? — поинтересовался я и прочитал нараспев:
Свирепый взгляд, покатый лоб.
И крепкий череп, вот то,
Что отличает героя от толпы!
— Герой, это ты Максим, — вздохнул лейтенант. — Ты же у нас с ветряными мельницами воюешь, остальные давно мелют на них свое зерно…
— Наверно, так, — отозвался я. — Мне тоже было безразлично до определенной поры, пока
Ольгу не убили…
— Макс, ты за них не беспокойся, у них жизнь интересная, но короткая, — проговорил лейтенант. — Места на этом кладбище у них давно забронированы…
— Надеюсь, что земля дождется их уже в этом году…
— Ну, вот и молодец. Если хочешь, можешь немного погулять. Но если встанешь кому-нибудь поперек глотки, ляжешь вон там, — лейтенант показал в сторону небольшой рощицы. — Кладбище туда пойдет, через неделю бульдозеры снесут все деревца. Места не хватает для стариков, им труднее выживать. Да и молодым еще потребуется могилки — тем, у кого с головой совсем плохо. Это я о тебе говорю…
— Обо мне разговор особый… — вздохнул я. — Лучше расскажи, что за алиби было такое у
Шарика, и почему оно не остановило того, кто его грохнул?
— Потому что цена этому алиби одна бутылка водки, — буркнул лейтенант и отвернулся. — Тем не менее, в деле есть свидетельские показания бомжа, что во время убийства Вовочка находился у себя дома…
— Вовочка?
— Шарафутдинов Владимир Анатольевич, по кличке Шарик, так понятнее? И я не говорил, что Шарика убили за Ольгу. Вполне возможно, это другие разборки: действуют какие-то криминальные делаши, а не дикие мстители.
— За информацию спасибо, — я встал, на этот раз мне не помешали. Сержант даже отодвинулся немного в сторону. — А у свидетеля имя и фамилия есть?
— Поликанов Сергей Николаевич, — ответил лейтенант и сплюнул с презрением в лопухи. Я его понимал, этого человека знал весь город. Он был большим партийным боссом, пока не наступило время перемен. Тогда он потерял все: жену и детей, квартиру и машину, идеологию и самого себя. — Кстати, то, что я тебе сказал, является служебной тайной. Если кому-нибудь расскажешь, у меня могут быть неприятности.
