– С его лица птицы клевали, – сказал Артем. Старик сидел прямо, положив сухие руки перед собой на грубую столешницу, и на сожженном лице его, и впрямь как птичьи клевки, от высокого лба к подбородку частились глубокие ямки.
– Как его звать? Чей он? – спрашиваю Артема почему-то шепотом. Меня уже предупредили, что старик плохо слышит и ему надо кричать.
– Он ничей. А прозвище Умун – Один. Пришел к нам, когда совсем остался одиноким. У него жена была – шаманка. Так и жили, как лебеди, вдвоем! – чему-то весело рассмеялся Артем. – А потом к нам пришел. Давно было – меня на свете еще не было. Он огонь видел! – И снова рассмеялся. – Расспроси. Про железных птиц знает. Расспроси. – Артему и самому было интересно.
– А по-русски он знает?
– По-всякому знает, – махнул рукою. – Расспроси. Я подсел к старику и долго глядел на него, не в силах отвести взгляда. Мне было стыдно, что так вот таращусь на слепого, разглядывая его лишенное глаз лицо, все в страшных рубцах от ожога, в крохотных ямочках, но ничего не могу с собой поделать. Оно приковывало к себе, оно и сейчас стоит перед моим взором, спустя долгих тридцать лет с того дня, как встретил я старика на стойбище в верховьях речки Тетей.
Все, что написал о нем, рассказал мне шаман рода Почогиров – Ганалчи.
За окном зима, ветер, февраль. Все последние числа января ярко светило солнце, стояли морозы, к утру за двадцать, днем до десяти. Хорошо работалось, но и на волю тянуло. Нынче не тянет. Воет ветер. В доме тихо, тепло, не хочется подниматься из-за стола. Рядом и любимые книги, и дневники, записные книжки, походные тетрадки – за целое тридцатилетие жизни.
Все было, было, было… Весь в прошлом.
И вдруг звонок телефона. Звонит мама. Не в силах еще отвлечься, над чем думалось, спрашиваю, едва поздоровавшись:
– Мама, что ты помнишь о тунгусском происшествии? Ей восемьдесят три. Окончила гимназию, потом институт, учительствовала. До сих пор много читает. Так что должна вспомнить.
– Это ты о метеорите?
– Да.
– Маленькая я была. Но помню, что папа говорил: в тайге упало небесное тело.
Ее отец, мой дедушка, работал на железной дороге, тогда уже был инженером. Сам из крестьян, выучился на медные деньги, и у меня хранится до сих пор постановление сельского схода, который отпускает дедушку из крестьянской общины на учебу. Постановлению этому более ста лет.
– Значит, дедушка говорил, что упало небесное тело?
– Ну да – метеорит. Тогда ведь слухи ходили о конце света.
