Арсений сел рывком, и тут вагон чуть не опрокинулся и не раздавил его. Арс даже охнул от непереносимой тяжести, навалившейся на грудь. Амебой сполз на пол. Ощупал карманы. Все как будто при нем — документы и деньги. Чего-то важного однако не хватало. Но чего, он никак не мог вспомнить. Шатаясь и держась за стену, направился к выходу.
Перрон уже успел опустеть, лишь возле первого вагона стоял дядька с грудой чемоданов и, дожидаясь подмоги, яростно отругивался, отгоняя назойливого носильщика с тележкой. Да еще женщина в длинной черной пелерине медленно прогуливалась из одного конца перрона в другой. Арсений двинулся к вокзалу, но не успел сделать и двух шагов, как женщина окликнула его:
— Арсений! Гребнев!
Он повернулся и увидел невыразительное лицо с бесцветными сонными глазами. Густые рыжие волосы кольцами рассыпались по плечам.
— Разве мы знакомы? — Арсений дернул ворот рубашки, потому что проклятый перрон стал подозрительно покачиваться, как прежде качался вагон.
— Где он? — спросила женщина вместо ответа.
— Кто?
— Тот, с кем вы приехали. Александр Фарн.
Арсений хмыкнул:
— Сашуля уже испарился. Вы разве его не встретили? Он первым из вагона вышел.
— Ну, теперь его не поймаешь, — вздохнула незнакомка. — И что вы собираетесь делать?
— Послушай, чаровница…
Он не договорил — проклятый перрон предательски вывернулся из-под ног, и Арсений полетел в объятия красотки в черной пелерине. Не растерявшись, она подхватила его и удержала от падения с вовсе не женской силой.
— Ты что, пьян? — спросила брезгливо.
— Пьян, пьян, — закивал он головой. — Фарн этот ваш опьянил меня без вина.
Тут красотка расплылась огромным чернильным пятном и заслонила собой и перрон, и опустевший поезд, прибывший из столицы.
…Очнувшись, Арсений понял, что сидит на скамье, а возле него стоят уже двое: все та же девица в черном и странный тип с пегими волосами до плеч. Одна прядь была абсолютно черной, другая — белой, и так вся голова.
— …Гвозданул он его, как пить, гвозданул, — скороговоркой говорил Пегий. — Мнемо- континиум нарушен и…
— Поймай-ка нам такси, — оборвала женщина рассуждения Пегого. — Домой ему надо. Не здесь же им заниматься.
Дальше опять следовал провал. Очнувшись, в этот раз Арсений обнаружил себя на заднем сиденье машины. Женщина помещалась от него по левую руку, Пегий — по правую.
— Большой проспект, — сказала женщина шоферу, и Арсений подивился, откуда она знает, где он живет?
Потом заметил в ее руках связку ключей от своей квартиры. Ну и что ключи?! На них же не выбит адрес!
