— Я же говорил, еще во Франции, когда вернулся: двенадцать комнат.
— Вот, и я хочу не спеша их все осмотреть… Кстати, здесь есть подвал?
— Подвал? Не знаю. Наверное, есть.
— Наверное. А я должна знать точно. Ты ведь не забыл, для чего мне нужен этот особняк?
— Забыл? О Матерь Божья, Софи, я же совсем забыл, что нам еще нужно соорудить тайник!
— Вот именно. А потом составить карту. Все, как и положено при захоронении клада.
— Мари, — позвала Соня, — взгляни в амбаре: не сохранилось ли там хотя бы немного соломы?
— Есть солома, — откликнулся Жан, который в это время выгружал покупки, сделанные им в соседней лавке с помощью все того же Бенито. — А зачем она тебе нужна?
— Потом скажу, — отмахнулась Соня, увлекая за собой служанку. — Пойдем‑ка мы выберем себе для занятий подходящее место.
— Для каких занятий? — с замиранием в голосе спросила Мари.
— Для всяких, — отрезала Соня. — Тренироваться с мужчинами мне не хочется, так что для таких дел у меня будешь ты. Я поручила Жану, чтобы купил недорогого, но крепкого материала, — из него ты сошьешь такие большие мешки, которые мы соломой и набьем.
— Мешки?
— Мешки. Назови их по‑другому, матрацы.
— И будем на них спать?
— Падать, дуреха, падать. Помнишь, как учил Жюстен? Главное, во всякой защите отработать не столько умение нападать, сколько умение падать. И юбки для этого нам нужны такие же, как у мужчин штаны. Между ног сшитые, чтобы не мешали двигаться. Поняла?
— Поняла, — с радостью откликнулась Мари.
— Не видела, Леонид еще не проснулся?
— Проснулся, — отозвался тот, выходя их кухни с куском хлеба и кружкой молока.
Мари тут же сделала вид, что торопится по каким‑то своим делам, и скрылась с глаз. Она не то чтобы боялась Разумовского, но старалась держаться от него подальше. К тому же ей не хотелось стать свидетелем их разговора, из чего она сделает вывод… Такой, какого она бы делать не хотела.
— Как спалось?
Они говорили на русском языке, Разумовский сделал вид, что забыл ее просьбу — общаться на французском.
— Зачем идти со своим уставом в чужой монастырь? — говорила Соня.
Но он либо просто упрямился, либо не считал окружение Сони достойным каких‑то усилий. Хотя бы и в переходе на французский язык.
— Прекрасно. Кажется, впервые за полгода я по‑настоящему выспался. Сейчас окончу завтрак и могу пригласить вас, ваше сиятельство, на прогулку.
— Увы, — покачала головой Соня. — Этого я себе позволить не могу. Слишком много дел.
