– Дети у нее есть? – продолжал любопытствовать Матвей.
– У нее только дедушка Вася есть, а больше никого.
– Это хорошо, – сказал Матвей и прикрыл глаза.
– А что хорошего? Скучно, – возразил Вовка. Ему было очень хорошо на коленях у дяди Димы.
К колодцу подошла девушка: стройные ноги, ладная фигура и… странное лицо. Странное, потому что закутано в светлый платок до самых глаз. Сергей тихо присвистнул и, многозначительно глянув на Дмитрия, сказал:
– Вот тебе и деревня… А? Видел таких в городе? В стюардессы без конкурса возьмут, – сказал громко, с расчетом, чтобы услышала девушка.
Но она даже не глянула в сторону парней.
– Чем болтать – помог бы, – шепнул Матвей и подмигнул. – Ну? Давай, Серега.
Сергей метнулся к девушке.
– Прошу, – сказал он, дурашливо взмахнув рукой, и, присев, подхватил с земли ведро зубами.
Дмитрий, Матвей и Вовка ударили в ладоши.
Девушка равнодушно глянула на гогочущую компанию, пожала худенькими плечами и пошла в сторону леса. Сергей взял ведро в правую руку и поспешил следом.
– А почему бы и не помочь? – сказал он, поравнявшись с девушкой. – Такой красивой надо беречь руки… Такими руками только на арфе играть… Музыкальные они у тебя, хоть что говори… – Он заглядывал девушке в лицо и не встречал ответного взгляда. – Звать-то тебя как? Меня – Сергей… Звать, говорю, как?
Молчит девушка. Лишь иногда блеснет и погаснет веселая искорка в ее грустных глазах.
– А-а-а… – Сергей остановился. – У тебя, наверное, зубы болят. А я-то думаю: зачем платком обмоталась?.. Ты что – живешь там? – кивнул в сторону леса.
Девушка медленно закрыла и открыла глаза, легонько наклонив голову. Парень мог поклясться, что видел под платком улыбку.
Девушка скинула платок, обвязала его вокруг шеи и улыбнулась.
«Может, она с „вальтами"?» – стушевался Сергей и вмиг сделался серьезным; он начал озираться по сторонам, искать повод, чтобы повернуть назад, к ребятам. Только кому нужен повод? Зачем? Кто осудить может за поспешное бегство?.. А девушка смотрела на парня и беззвучно хохотала, прикрывая рот узенькой ладошкой. Копна русых волос блестела на солнце.
– Слушай, мать, перестань кривляться. Чего ржешь? Можно подумать, что я навязываюсь тебе. Да у меня, если хочешь знать…
Сергей не договорил. Он вдруг заметил, что девушка и не смеется вовсе, а скорее плачет… Она не прикрывается ладошкой, а вытирает ею слезы. Плачет?! Первым желанием Сергея было успокоить девушку, прижать к себе и погладить по нечесаным, спутавшимся волосам, извиниться – может, она хорошо воспитана и не привыкла к таким знакомствам, – покаяться. Но ему стало жутко от мысли, что она не в своем уме.
