«Вот так тебе! Монополистом хотел стать? Даже не мечтай».
Штейнберг нахмурился и пару раз прошелся по комнате.
- То есть, не имея в мозгах этой инопланетной мелюзги, разобраться с находкой не получится?
Я пожал плечами:
- Думаю, что не получится. Практически вся их техника нанотехнологична. Даже в самые лучшие свои микроскопы мы ее и рассмотреть-то толком не сможем, не то, что разобраться. Да и зачем? Микрогенты не только дают доступ ко всем знаниям корабля, они еще и множество других функций выполняют. Даже если опустить медицинские функции, их возможности в информационном плане просто грандиозны. Они способны организовать глобальную сеть наподобие Интернета, только подключены в нее будут не компьютеры, а сами люди. Они способны хранить гигантские объемы информации и передавать ее с громадной скоростью. Вы понимаете, что это значит? Единое информационное поле! Больше не будут нужны библиотеки, исчезнут за ненадобностью радио, телевидение, компьютеры. Человечество сделает даже не шаг вперед и не два, это будет грандиозный прыжок, возможно, больший, чем весь путь, пройденный им до этого! Все изменится! Все! - мне стало не хватать воздуха, и я остановился перевести дух.
- Ты совершенно прав, - задумчиво произнес Штейнберг, - это действительно грандиозный прорыв. К моему глубокому сожалению.
Мне послышалось, или он оговорился? Штейнберг холодно глянул на мое недоуменное лицо, хмыкнул:
- Бездомный бродяга, роясь в помойке, нашел чемодан с необработанными алмазами. Как думаешь, принесет ему эта находка богатство и здоровье?
- Ну... взять алмаз помельче, и...
- А самый мелкий алмаз весит килограмм пятнадцать?
- Все равно, если подойти с умом... найти честного ювелира..., - я не понимал, к чему он клонит. Штейнберг жестко усмехнулся:
- Плохо ты знаешь жизнь, мальчик. Единственный способ этому бродяге остаться в живых - немедленно зарыть чемодан обратно и сделать вид, что никогда его не находил. И никаких других вариантов. Поверь, я скорблю не меньше тебя, но: сколько ты хочешь за то, чтобы забыть обо всем этом?
Штейнберг сделал неопределенный жест рукой.
- Ты знаешь, кто я и представляешь мои возможности, а я понимаю твои чувства. Так что не стесняйся, - он остановился напротив и воткнул в меня острие своего взгляда, - итак?
А я стоял, как громом пораженный, и мне казалось, что невидимая рука рисует на стене раскаленными буквами «Мене, мене, тэкел, фарэс». Только секунд через пять я начал соображать. В самом деле - то, что для всего человечества будет благом, конкретно для Штейнберга может таковым не быть.
