"А вам не приснился этот человек, мэм?" - откровенно малолетний сержант лениво возил карандашом по желтоватому блокноту. На его цыплячьей шее устало дергался кадык – видимо, свидетельство долгого ночного дежурства. – "Может быть накануне вы… э-э-э…"
Я возмутилась. Слухи об излишествах, которым подвержены знаменитости, в моем отношении были явно преувеличены. Выпивала я исключительно в меру, да и то только на вечеринках, что же касается "золотой пыли", которая вошла в моду на богемных тусовках еще до войны, то даже если я и была подвержена этой глупости, разжижающей мозги, то у меня просто не хватило бы денег на поддержание этого пристрастия. Именно поэтому эта пакость была по карману исключительно богатым самоубийцам, которые не стремились задерживаться на этом свете.
"Нет. Я видела его в окно так же ясно, как сейчас вижу вас", - сухо сказала я. – "Лучше объясните, что за воющую дрянь он мне подсунул?"
"М-м-м… думаю, ничего такого не было, мэм. Здешние болота иногда издают такие странные звуки. А вы слышали, как кричит выпь?"
Нет, как кричит выпь, я не слышала.
"Местные жители говорят, что крик выпи напоминает вопли истязаемого человека", - полицейский мальчоночка выкатил голубые глазки, точно стараясь меня напугать. – "Да и вообще место это нехорошее. Болота эти странные. Не люблю я сюда ездить даже по работе".
"Чем же наши места так плохи?" – раздраженно прорычала я. – "Отсутствием должного контроля над порядком, что ли?"
Юный сержант искоса посмотрел на меня. Рука, строчившая в блокноте, остановилась.
"Да разное поговаривают", – нехотя проговорил он, осматривая недра моей кухни. До нее у меня еще не дошли руки, поэтому у старых шкафов все так же неаккуратно болтались дверцы, под потолком висели связки полуистлевших растений, в многочисленных банках и бутылках плескались разные мерзкие на вид жидкости, а за древним холодильником, служащим мне теперь в качестве шкафа, сплел паутину здоровенный паук, по размеру напоминающий тарантула. Я не боюсь пауков, но величина этого экземпляра вызывала во мне невольное уважение и осторожность в обращении с дверцей холодильника.
"Говорят, что в этом доме когда-то умер кто-то. Не своей смертью умер", - передернув плечами (видимо, заметив паука) пробормотал сержант. – "Мужчина или женщина - не знает никто. Здесь всегда жили странные люди. Их и в деревне мало видели. Старики в Хитмарше рассказывали, что прежний хозяин и его жена редко в деревне появлялись. И почти никуда не ездили".
