- Старик Берт еще тянет?
- Тянет? Да он любому молодому даст фору. Меня же сразу посадил на фруктовую диету и до изнеможения загонял на корте.
Берт Аксель был на Калвере директором Центра пластической хирургии. Старику уже под восемьдесят, но он не собирается уходить на покой и по семь-восемь часов ежедневно проводит в операционной. Владу Куничу он менял внешность перед заброской того в Японию начала ХХ века. Это и еще многое другое мне под гипнозом сунули в подкорку головного мозга перед «вводом в среду». Так что я был сотрудником службы только наполовину. Вторая половина утверждала, что отныне и до конца моего срока пребывания на Тибете я становлюсь специалистом по контактам Северного филиала Института времени.
Горы расступились, и среди черно-белого царства заснеженных скал и седых от старости перевалов внезапно, как по волшебству, возникла изумрудно-зеленая долина, посреди которой стоял игрушечный деревянный дом, стилизованный под пагоду. Внутри, я не сомневался, он был оборудован по последнему слову техники, но снаружи коттедж имел такой вид, будто его перенесли сюда из далекой сказочной страны Шангри-Ла, святыни Тераван-буддизма. Пассажиры сзади задвигались, готовясь к выходу. Наш аэромобиль пошел на посадку.
Только после приземления я смог разглядеть водителя и одновременно хозяина коттеджа Марка Бромберга. Краснолицый и седобородый, он походил на отставного морского волка, не хватало только повязки на глазу да большой черной трубки в зубах. Его жена, встречавшая нас у выхода, была в противоположность ему маленькой и подвижной, с прекрасно сохранившейся гибкой фигурой профессиональной гимнастки. В ней явно угадывалась небольшая примесь восточной крови, об этом говорили широкие скулы и чуть подтянутые к вискам глаза. Кожа их обоих была продублена горным солнцем, и выглядели они очень здоровыми и умиротворенными вдали от прелестей большого города.
Чуть позади них стоял в небрежной позе высокий парень лет тридцати в ослепительно белых шортах и завязанной на животе ковбойской рубашке. Одной рукой он почесывал мощную грудь, другой, закрываясь от солнца, разглядывал нас, вылезающих из аэромобиля.
- Прошу, дорогие гости, - радушно провозгласил Бромберг. - Прилетели вовремя, как раз к обеду. Матрешка поможет вам с багажом.
Появился, натуженно переваливаясь с боку на бок, старенький бытовой робот М-75, в незапамятные времена за крутобокость и утиную походку прозванный Матрешкой.
