Патрушев же промямлил что-то невнятное о положении звезд и о том, что они готовят Козерогам — Филимонов относился именно к этому знаку Зодиака.
— А что ты искал в книгах? — спросила Лариса, когда они уже пили крепкий чай с сахаром.
Филимонов будто не расслышал, и Ларисе пришлось повторить свой вопрос.
— Мышонка искал, — наконец ответил он.
— Какого мышонка?
Филимонов нахмурился, выдержал паузу и произнес неопределенно:
— Да это я так. У меня неприятности…
— Какие неприятности? — обеспокоенно встрял Патрушев.
— Это тебя не коснется, Дрюня. Уже не коснется, — серьезно ответил Филимонов.
— Слушай, Дмитрий, а ты помнишь Олю? Ну, ту шизофреничку? — спросил Патрушев. — Там, в доме культуры…
— Да. Очень интересная женщина… — дипломатично выразилась Лариса без тени иронии в голосе, поддержав вопрос Андрея.
— А что с ней случилось? — быстро отреагировал , Филимонов.
— Ас ней что-то случилось? — в свою очередь быстро спросила Лариса.
— Наверное…
— Что с ней случилось, Дмитрий? Вы знаете? — Лариса пристально посмотрела в глаза Филимонову, но он отвел взгляд. — Если вы знаете, то скажите…
— Нет, не знаю, — хмуро сказал Филимонов. — Не знаю.
— А мне кажется, что знаешь, — упрямо сказал Патрушев.
И эта его фраза стала поворотной. Филимонов привстал со стула и, поглядев на приятеля внезапно ненавидящим взглядом, повторил, чеканя слова:
— Я не знаю, что случилось с этой дурой. Она куда-то пропала. И мне все равно, что с ней.
— Ну зачем же так категорично? — рассудительно заметила Лариса, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость и упорно следовать модели своего поведения — полностью принимать человека со всеми его неадекватностями.
— Слушай, Дмитрий, а когда ты последний раз видел Аткарского? — продолжил расспросы Патрушев. — В смысле, перед тем как его убили.
— Убили? — ухмыльнулся Филимонов.
— Так ты что, не в курсе?
— Я-то? Я-то в курсе… — ухмылка Филимонова стала шире и явственнее.
— Тебя это забавляет? А ты знаешь, что в убийстве обвиняли меня?! — Патрушев начал заводиться.
— Тебя? Ну, это они хватили лишку, — Филимонов как-то нервно откинулся на стуле. — Ты-то здесь при чем? Ты-то ни при чем.
Патрушев в свою очередь нервно завертел головой из стороны в сторону.
— Слушай, Диман, кончай пудрить нам мозги! — возмутился он. — Сидит и несет здесь бред всякий!
— Да, — тут же согласился с ним Филимонов. — Я рад, что Аткарского наконец-то нет с нами.
И под остолбеневшими, настороженными взглядами Ларисы и Андрея закончил, разведя руками:
