— Оголтелый тип, — подтвердила я, — и, что самое главное, если, не дай бог, к власти придет, опять в этой стране начнется поножовщина, перераспределение собственности, экспроприация, национализация — пошло-поехало…
— Вот и я про то же, — Наперченов как страус вжал голову в плечи, а потом стремительно вытянул шею и выставил вперед свой квадратный подбородок, ослабляя одновременно рукой тугой узел светлого галстука, — поэтому мы и должны сплотить ряды, помешать этому ленинцу недобитому взять над нами верх. Вот и приходится нам иногда лукавить, строить работу свою таким образом, чтобы, например, в тех социальных слоях, где Чужкова любят, только о нем и говорить, а вот где народ уважительно к другому нашему российскому лидеру Ирмякову относится, вещать лишь о нем. Стратегия и тактика, ха-ха, — с глухим скрипом закоренелого курильщика рассмеялся Наперченов.
— Так вы считаете, что исчезновение Петрова Александра Петровича — результат происков со стороны нагановцев или нынешней администрации? — развернула я разговор лицом к интересующей меня теме.
— Ничего я не считаю, — довольно резко произнес Наперченов, — но предположить могу, что Александр Петрович пал от руки коммунистов или других наших политических конкурентов и соперников. Кто еще, по-вашему, может быть в этом заинтересован? — Он сурово насупил брови.
— А не может это быть личной историей? — осмелилась спросить я.
— Что-о?! — одновременно негодующе, насмешливо и пренебрежительно воскликнул Наперченов. — Вы имеете в виду семью Александра Петровича?!
— Семью, друзей, знакомых, приятельниц, — невозмутимо сказала я.
— Да вы отдаете себе отчет в том, что говорите? Если вы явились сюда, чтобы поливать грязью Ольгу Юрьевну, то… — задохнулся от сильного эмоционального шока Наперченов.
— Все журналисты одинаковы, им палец в рот не клади, — вмешался в разговор молчавший доселе лысоватый дядя в годах. Все это время он не отрывал глаз от газеты. Его круглое, как луна, гладкое, как у евнуха, лицо и высокий, как бы хихикающий голос оставляли тяжелое впечатление природной дефективности.
— А вот с вами мы так и не познакомились, — с язвительной иронией обратилась я к этому партийному кастрату. — Как вас зовут?
— Вадим Михайлович Чижиков, — кокетливо улыбнулся мне толстяк, напоминающий педераста на пенсии.
— Очень приятно, — выдавила я из себя.
— Вадим Михалыч — помощник Юрь Назарыча, — гордо пояснил Наперченов, — а вы, девушка, поосторожнее на поворотах, этак можно все и всех одним махом очернить…
