— Смотрите, какая кладка! Начало кладки деревянное, из спиленных кругов — это пятнадцатый век, а потом идет каменная, это уже шестнадцатый, — увлеченно говорил Громов, вращая по сторонам своей каской с фонарем. — Наверху здесь когда-то были торговые ряды, наверняка где-нибудь припрятаны и горшки с монетами!
Нет, Громов не был «со странностями», как считал Никита, просто всегда прокладывал свой путь.
— Что бы ты стал делать с деньгами? Не просто большими деньгами, а по-настоящему с большими деньгами? С огромными? — мечтательно спросил Бурьин. — Уехал бы транжирить куда-нибудь за границу? Как у Остапа Бен-дера, девочки, вино и белые штаны?
Деньги можно неплохо потратить и в России. Нет смысла тащиться далеко.
— Я знал, что ты патриот! Я тоже патриот! Все русское всегда лучшее, будь то литература, машины, девушки, водка или автоматы! — обрадовался Бурьин, совершенно упустив, что сам ездит на «БМВ».
Вскакивая с дивана, он нечаянно опрокинул со стола графин. Графин упал на ковер, но не разбился.
— Вот видишь: графин тоже русский! Иностранная дрянь точно бы лопнула! — восторжествовал Никита.
— Остались самые пустяки: найти клад, — отрезвляюще сказал Алексей. — Кстати, с какого вокзала идут поезда в Псков?
— Кажется, с Ленинградского. Только это неважно, мы поедем на машине. — Бурьин взял со стола оставшийся с ужина кусок ветчины.
— Ну уж нет! Я не сяду с тобой в машину. Проще сразу приделать колеса к гробу.
Никита перестал жевать ветчину и задумался.
— Ладно, на поезде так на поезде, — сказал он со вздохом. — Знаю я эти проселочные дороги, там и трактор забуксует, не то что моя бедненькая немецкая фрау.
Корсаков позвонил в справочную и выяснил, что ближайший поезд Москва — Псков отбывает завтра в одиннадцать двадцать утра с Ленинградского вокзала.
Позвонив в кассы вокзала, он выяснил, что билетов нет, но может остаться невостребованная бронь, которую можно выкупить завтра за час до отправления.
— А билеты точно будут? — спросил Алексей.
— А я откуда знаю? — сказала девушка из справочной, и в трубке запищало.
— Ну что, повесилась? — поинтересовался Бурьин.
— Повесилась, — подтвердил Корсаков, кладя трубку.
— Ну и дура, — вздохнул Бурьин. — Когда поезд?
— Завтра в одиннадцать двадцать. Если не купим билетов, договоримся с проводницей.
Они спустились в кафе и пообедали. Узнав Никиту, вчерашняя официантка подбоченилась.
— Опять, что ли, сосиски? — язвительно спросила она.
— А у вас есть теленок? — спросил Бурьин.
