– Все в порядке, – сказала Ольга. – Камень на могиле облупился. Я хочу его поправить.
Марина вспомнила, как маникюрными ножницами выковыривала цифру, а покойная бабушка просто принесла в ладони раствор бетона и ляпнула им на расцарапанные цифры. Это было накануне первой Олиной поездки на кладбище. Они тогда вовсю, как какие-нибудь Штирлицы, обкатывали легенду беды. Изнасилование не подразумевалось никоим образом.
И сейчас Марина думает: почему?
Об этом же думает Ольга.
Марина объясняет себе все наличием бутылочного горлышка. Такое лучше не знать.
Ольга же считает: они знали, что она сама пошла на это. Вся задрожала и свернула в отросток аллеи. Са-ма.
Случается, что в кишащем муравейнике один муравей налетает на другого. Что тогда происходит? Для остальных прокладывается другой путь, в обход столкнувшихся. Муравьи – рационалисты, им не до сантиментов, если они заняты делом. Люди же обладают свойством любопытничать и наблюдать аварии.
В автобусе, идущем по Ленинградке, не своим голосом закричала девушка, проталкиваясь к выходу, а дверь собственной силой распахнул мужчина и выпрыгнул из автобуса. И все подумали: карманник, вон как девушка сжимает сумочку.
Бедняжка упала, потеряв сознание. Ну и глупо, думал муравейник, сколько у нее могло быть с собой денег, чтобы уж так рухнуть?
Так и сдали ее «Скорой» как балду, ринувшуюся за вором, а того ищи-свищи. Он руками раздвинул двери. Силач! Красавец! Такого бы в стриптизеры, модно это сейчас, а он спец по дамским сумочкам.
Ольга никак не приходила в себя, а когда пришла и поняла, что она в больнице, закричала снова и кричала не переставая голосом человека, которого режут по живому. Но на ней не было ран. Были косые, грубые старые швы на животе.
До того, как Ольгу нашла Марина, ее нашел бывший ординатор, который давным-давно, будучи молодым врачом, был спасателем девочки, найденной в закоулке парка. Он уже жил в Германии и приехал на родину первый раз. У него был своеобразный маршрут по местам «боевой славы», по клиникам, где, будучи студентом, он проходил практики.
В больницу, куда привезли Ольгу, он пришел не потому, что бывал здесь когда-то. В ней работал его давний приятель. Он хотел показать гостю из-за границы новенькое оборудование для хирургии, которое закупили у американцев. Приятель сопровождал это оборудование, а поэтому и носился с ним, как дурень с писаной торбой. Он кричал по телефону:
«Ты не очень-то там! Не очень! Приходи и посмотри. На горбу своем пер из Бостона. Такая красота – облизать хочется. Мы народ-идиот, ничего своими руками сделать не можем. Сообразили наконец-то хоть покупать. Теперь за операции берем денежку с простого русского больного. А как иначе? Как?»
