— Значит, своих детей у вас нет?
— Вы не поняли: у меня есть ребёнок… — И кивнула в мою сторону.
Я думал, что на этом директорская беседа с нами будет завершена и приуныл: всё-таки «охранять» вместе со мной было привлекательной, чем убирать подъезды. Но директор, услышав, что я её «ребёнок», напротив, обрадовался:
— Детство в себе сберегают только хорошие люди.
Когда видишь плохого человека, удивляешься, что он когда-то был ребенком. Так что вы дали мужу замечательную характеристику. К тому же, «взрослому ребенку» общаться с детьми, безусловно, сподручнее. И вы его будете сопровождать на работу?
Он еще мою жену не вполне понял.
— Почему «сопровождать»? Я неотлучно буду с ним рядом… Ведь должность его, как я разумею, сопряжена с риском. А чтобы он рисковал один, без меня, я не позволю!
«После такого заявления мне уж точно предстоит рисковать в другом месте», — печально подумал я.
Но директор был в своих взглядах непредсказуем:
— Я очень доволен! Женщина у входа в наш Центр смягчит присутствие мужчины с жёсткой должностью «охранник». У нас всё должно быть проникнуто мягкостью, нежностью. Я именуюсь директором…
Это, сознаюсь, для нас не вполне подходит: казённо звучит. Для какого-нибудь взрослого учреждения подобный чин — в самый раз! Однако, у нас ведь не учреждение, а, я бы сказал, «Храм доброты». Так что женщина у ворот — это прекрасно! — Он погулял рукою в затылке. — «Центр» тоже звучит пресно, холодновато. А назвать «храм» храмом вышестоящие начальники считают нескромным. Я же настаиваю: всё, что касается юных, требует святости, помноженной на доброту. Неофициально, про себя, упрямо именую Центр «храмом». И женщина возле мужчины-охранника у ворот «храма», — это, позволю себе повториться, то, что надо! — Он слегка понизил свой голос, тоже проникнутый нежностью: — Зарплату, к сожалению, будете получать одну на двоих… ибо должность «охранник охранника» не предусмотрена. Тут уж ничего не поделаешь. Ну, а назовём мы вас «внешней охраной». Там, в глубине, где дети, расположена основная охрана, главная.
Она вооружена. Но дети об этом не знают. Зачем их пугать?
— Неужели есть люди, которые могут нападать на детей? — задал я наивный вопрос.
— Людей таких нет. А нелюди такие, к несчастью, имеются.
… Дома жена вынула из сумочки изящного, но и угрожающего вида пистолет.
— Разве у тебя есть право на ношение…
— Игрушечного пистолета? — перебила жена. — Пусть будет… на всякий случай.
… Так как мужчиной в нашем доме была женщина, я уразумел, что и зарплатой и пистолетом (слава Богу игрушечным!) станет распоряжаться она. Это облегчало мое существование…
