Теперь, пишет матушка, и днем на крючке сидят…
В просторных сенях висели связки сетей, конная сбруя, мотки толстых канатов и совсем неожиданно — аккуратно связанные и установленные в пирамиду горные лыжи, четыре пары! Причем не для мебели, а рабочие, хорошо обкатанные за прошедшую зиму. Шабанов для порядка постучал и, держа пистолет наготове, открыл двухстворчатую дверь в дом. Из тьмы дохнуло давно не топленным жильем, запахом масляной краски, свежими древесными стружками и, что совсем странно, в углу мерцал маленький зеленый огонек. Он включил фонарь и луч случайно выхватил на стене электрический выключатель у входа и провода, бегущие по стенам: в этом хуторке, как и в предыдущем, да как и на всем его пути, не было ни единого знака цивилизации, в том числе электростанций и электролиний. Однако когда Герман щелкнул кнопкой на стене, в доме ярко полыхнул свет, заставивший его инстинктивно дернуться назад и присесть, хотя ничего не произошло.
После долгих скитаний по диким горам и рекам обстановка в доме была вполне цивильной и уютной, несмотря даже на холод из-за непрогретых каменных стен. И при этом помещение не выглядело, как постоянное жилище и напоминало скорее небольшую частную горнолыжную базу. В углу стоял большой холодильник (на нем и светился зеленый индикатор), далее, самодельная кухонная стенка со стеклянными дверцами и белым пластиком на столах, чуть правее, на специальной подставке, японский телевизор «Фунай» и музыкальный центр, а за барьером, на западный манер отделяющим кухню от комнаты, виднелись большой камин из природного плитняка и мягкая мебель. На всякий случай Шабанов заглянул в двери боковых комнат, посветил фонарем — в двух оказались спальни, в третьей мастерская резчика по дереву: верстак, заготовки, стружки, а по стенам, вплотную друг к другу, висели деревянные маски, одна страшнее другой…
Должно быть, человек, постоянно живущий здесь, был сторожем и отличался оригинальностью для подобных таежных и отдаленных условий, занимался прикладным творчеством, а настоящий хозяин приезжал с друзьями или семьей кататься на горных лыжах.
— Сейчас все узнаем! — Герман включил телевизор. — Ларчик просто открывался… А то — где я? Где я?..
Он пощелкал кнопками на пульте, однако был поздний час и ни одна программа не работала, на экране мельтешил «снег». Тогда он вспомнил о космической антенне на крыше, нашел и включил в сеть усилительный блок: пожалуй, на трех десятках каналов гнали все, что угодно, от спорта до порнухи, и ни одной программы на русском…
