Держится он подальше от опасного берега. Вот и Царицын вдали. Вот уже рядом. Вот и пушка салют-привет ударила с крепости.
Доволен Лопатин. Потирает начальник руки.
И вдруг… Что такое?! С царицынских стен посыпались ядра. Одно, второе… десятое… Летят они в царские струги. Наклоняются, тонут струги, как бумажные корабли.
На высокой городской стене кто-то заметил широкоплечего казака в атаманском кафтане.
— Разин, Разин в Царицыне!
— Разбойники в городе!
— Стой, повертай назад!
Но в это время, как по команде, и с левого и с правого берега Волги устремились к каравану челны с казаками. Словно пчелы на мед, полезли разинцы на стрелецкие струги.
— Бей их! Круши!
— Голову руби голове!
Сдались стрелецкие струги.
— Хитер, хитер атаман! — восхищались после победы восставшие. — Ты смотри — обманул голову! До последней минуты не брал Царицына!
— У головы — голова, у Разина — две, — шутили разинцы.
РАЗИНСКИЙ ГОРОДОК
— Хитер атаман, хитер! — еще долго говорили разинцы, после того как побили они Лопатина.
— Хитер, — соглашались и те, кто был вместе с Разиным три года назад в Персидском походе.
И начали вспоминать, как Разин взял Яицкий городок.
А брал он его потому, что нужно было перед морским походом казакам где-то перезимовать. Воеводы же добром пустить казаков не хотели.
Вот как это было.
Река Яик. Каспийское море. Яицкий каменный городок. Высокие яицкие башни, стены метровы, ворота дубовы. Не городок, а твердынь.
«Тут отдыхать моим казакам, — раздумывал Разин. — Да только пойди возьми городок! Полвойска у стен уложишь».
И вот однажды Разину доложили — в степи схвачены люди. Человек тридцать. Идут в Яицкую крепость. Богомольцы. Монахи.
Хотел Разин сказать: «Людишки святые, мирные. Отпустите, пусть-ка идут». Да вдруг спохватился:
— Эн постойте. Ведите сюда.
Явились монахи.
— Раздевайся! — Позвал он казаков: — Одевайся!
Поменялись они нарядами.
Неспокойно в Яицкой крепости. Знают стрельцы, знает начальник, что где-то Разин рядом в степи. Того и гляди, под стены пожалует.
Усилил начальник охрану крепости. Строго наказал никого не выпускать и не впускать без доклада. К ночи ворота на все засовы.
Солнце клонилось к закату. Стоят дозорные в караулах. Смотрят внимательно в степь. Вдруг видят — движется к городу группа людей. Присмотрелись — монахи.
Подошли богомольцы к воротам:
— Откройте.
Смутились охранники:
— Куда вы?
— В соборы яицкие. К иконам святым на поклон.
— Ночуйте в степи. Не велено, странники.
— Ах вы безбожники! — зароптали монахи. — Ужо попомнит господь…
