Вскоре спасенный открыл глаза, глянул на атамана:
— Спасибо тебе, казак.
Смотрит Разин на незнакомца. Хилый, иссохшийся мужичонка. В лаптях, в рваных портках, в холщовой, разлезшейся по бокам рубахе.
— Кто ты?
— Беглый я. К Разину пробираюсь.
Мужик застонал и забылся.
В это время на берегу послышались голоса:
— Ба-а-тюшка! Атаман! Степа-ан Тимофеевич!
Видать, приближенные ходили, искали Разина. Разин ступил в темноту.
Поравнялись казаки с мужиком. Наклонились, прислушались.
— Дышит!
Потащили двое спасенного в лагерь, а другие пошли дальше берегом Волги.
— Ба-а-тюшка! Атаман!
Утром сотники доложили Разину, что ночью кто-то из казаков спас беглого человека. Только кто — неизвестно. Не признаются в казачьих сотнях.
— Видать, не всех опросили? — усмехнулся Степан Тимофеевич.
Пробыв несколько дней в Царицыне, Разин дал команду идти на Астрахань.
НЕ ОСУДИТ
Идет вниз по Волге Разин.
— Разин идет, Разин!
— Степан Тимофеевич Разин!
Неспокойно в государстве Российском. В страшной тревоге бояре и царские слуги. Восстал, встрепенулся подневольный, угнетаемый люд.
— Слава Разину, слава!
Боярин Труба-Нащокин истязал своего крепостного. Скрутили несчастному руки и ноги, привязали вожжами к лавке. Стоит рядом боярин с кнутом в руке, бьет по оголенной спине крестьянина.
— Так тебе, так тебе, племя сермяжное! Получай, холоп! Научу тебя шапку снимать перед барином!
Ударит Труба-Нащокин кнутом, поведет ремень на себя, чтобы кожу вспороть до крови. Отдышится, брызнет соленой водой на рану. И снова за кнут.
— Батюшка Ливонтий Минаич, — молит мужик, — пожалей! Не губи. Не было злого умысла. Не видел тебя при встрече.
Не слушает боярин мольбы и стоны, продолжает страшное дело. Теряет крестьянин последние силы. Собрался он с духом и молвил:
— Ужо тебе, барин! Вот Разин придет…
И вдруг: «Разин, Разин идет!» — разнеслось по боярскому дому.
Перекосилось у Трубы-Нащокина лицо от испуга. Бросил он кнут. Оставил крестьянина. Подхватил полы кафтана, в дверь — и бежать.
Ворвались разинские казаки в боярскую вотчину, перебили боярских слуг. Однако сам хозяин куда-то скрылся.
Собрал Разин крестьян на открытом месте. Объявляет им волю. Затем предложил избрать старшину над крестьянами.
— Косого Гурьяна! Гурку, Гурку! — закричали собравшиеся. — Он самый умный. Он справедливее всех.
— Гурку так Гурку, — произнес Разин. — Где он? Выходи-ка сюда.
— Дома он, дома. Он боярином люто побит.
Оставил Разин круг, пошел к дому Косого Гурьяна. Вошел. Лежит на лавке побитый страдалец. Лежит не шевелится. Спина приоткрыта. Не спина — кровавое месиво.
