Итак, искры военных конфликтов, падавших на бочку с порохом, которую представляла собой Центральная Европа, и на этот раз погасли, не произведя всеобщего взрыва. Однако отсрочка была недолгой. Искры не перестали лететь на порох, и взрыв был неизбежен.
Глава III
НАЧАЛО. ВОССТАНИЕ В ЧЕХИИ
Многим современникам и их потомкам казалось, что основным содержанием Тридцатилетней войны был поединок между протестантской и католической религиями. Так говорили короли, дипломаты, проповедники, публицисты и историки. Одни восхваляли священную борьбу за древнюю католическую веру против безнравственного блока врагов христианства и любителей чужого, другие ратовали за войну в защиту чистого евангелического учения и свободы против реакционного и погрязшего в суевериях католичества.
Прожженные политики лучше понимали, чего хотят воюющие стороны. "Христианнейший король" Франции, поддерживаемый "святейшим отцом" - римским папой,- вцепился в горло "опоре католицизма" - Габсбургам. Этим последним время от времени подставляла ногу и Католическая лига немецких князей. "Защитники протестантской свободы" - Швеция и Дания - были рады сжить друг друга со света, немецкие протестантские князья были готовы в любой момент всадить собрату по религии нож в спину. Конечно, каждый кричал, что действует лишь в общих интересах.
На самом деле, религиозная борьба (вернее, борьба из-за церковного имущества) не была единственным, или хотя бы основным, конфликтом Тридцатилетней войны.
Важную роль сыграли отношения немецких князей с императорской властью и между собой, испано-французская борьба за гегемонию в Западной Европе, испано-голландская борьба, борьба за Балтику, борьба за преобладание на юго-востоке Европы, борьба Польши с Россией.
Эти конфликты возникли не во время Тридцатилетней войны и не накануне ее.
Место того или иного государства в общем строю определялось по большей части не какими-либо постоянными, общими с "товарищами по оружию" интересами, а постоянно менявшейся политической обстановкой. Государства, имеющие общие интересы в одном конфликте (как, например, Швеция и Дания в своей борьбе против укрепления Габсбургов на Балтике), могли быть заклятыми врагами друг друга в ином конфликте (в данном случае - датско-шведское соперничество на Балтике), причем оба этих конфликта попеременно оттесняли один другого на второй план.
Отсюда непостоянство и непрочность враждующих коалиций, менявшийся состав их участников. В зависимости от того, какие противоречия в каждый данный момент играли более важную роль, члены коалиций перестраивались, меняли свои места, объединялись с вчерашним врагом против вчерашнего союзника. Формула "друг моего врага - мой враг" совсем не определяла международных отношений этого времени. Наоборот, обычным явлением была дружба с другом врага. Франция - союзник Швеции не теряла дружбы с ее врагом Польшей. Эта же Франция, восхваляемая подчас историками как передовой борец против католической реакции в Германии, на протяжении всей войны упорно искала дружбы с главным проводником контрреформации в Германии и главным союзником Габсбургов - Католической лигой.
