– Нет, не надо. Время окончательного расчета еще не пришло.
И, несмотря на то что слова эти были произнесены самым спокойным и доброжелательным тоном, прозвучали они – зловеще.
Повесив трубку, Наташа прошла в комнату Влада и взглянула на его неподвижное – только чуть вздрагивали веки – точеное лицо, которое, скажем, Ленка Любимова считала неподобающе красивым для мужчины, если бы не свиридовская мускулатура. Рука Влада свесилась с кровати, почти касаясь кончиками пальцев пола. Наташа подумала, что, быть может, сегодня ночью этими пальцами он касался другой женщины, и не только пальцами. И не только женщины, насмешливо подсказал кто-то саркастичный, наподобие агрессивного зеленого чертика, входящего в тело и баламутящего почем зря. Хотя нет, что касается зеленых чертиков – это к папе, Михал Иванычу. Он с ними на короткой ноге…
Свиридова повернулась и, цокая каблучками, вышла из квартиры, хлопнув за собой дверью так, что с потолка общего коридора обвалился пласт штукатурки.
Жена Влада направилась к месту назначенной встречи.
Кафе «Эльторо» было весьма дорогим, а потому не самым людным заведением на одном из центральных проспектов города. Оно располагалось в полуподвале старинного дома, лестница которого претенциозно и ясно давала понять, что посетители попадают не в простой бар для всякого жаждущего с улицы, а в достаточно престижное и солидное заведение с весьма высоким уровнем сервиса. В тот момент, когда сюда вошла Наташа, во всех трех маленьких – со среднюю комнату в типовой квартире – залах ресторана, следующих один за другим и отделенных друг от друга массивными колоннами под мрамор и тяжелыми бархатными темно-красными занавесями, находились только четверо посетителей. Это были три небритых лица кавказской национальности, которые непринужденно поедали какое-то мясное блюдо, вероятно, из грузинской кухни – не представлялось возможным определить, какое именно блюдо – и пили красное вино, быстро-быстро переговариваясь на своем тарабарском языке. При появлении Наташи кавказцы переглянулись, в воздухе прошелестело одобрительное «Вах!», один кавказец прищелкнул языком, но больше упомянутый язык предпринять ничего не успел, потому что Наташа быстро прошла мимо и исчезла за тяжелой занавесью.
Во втором зале никого не было.
В третьем же, самом маленьком, всего на три столика, и самом уединенном, Наташа сразу увидела знакомую круглую спину, обтянутую светлой рубашкой с пятном пота посередине. Краснов.
