— Hу это было случайностью, — не признавал свое поражение Макс.
— Я не верю в случайности, как говорит наш учитель математики: «В каждой случайности есть доля закономерности». Hе застрели я тогда доминанту, людей погибло бы гораздо больше и ты это прекрасно знаешь, глядя в упор на Макса, проговорил Берковский.
— Хорошо, перейдем теперь к другой теме, как ты узнал о второй доминанте, или, если выражаться точнее, как тебе удалось запустить к нам «тень»? — признал свое поражение Макс. При этом вопросе стрелок улыбнулся:
— Это было просто. При помощи электронного факса. Я пристыковал «тень» к тексту.
— Ерунда, все входящие факсы просматриваются и проверяются на наличие вирусов и «теней», — тоже улыбнувшись, сказал Макс, радуясь, что поймал собеседника на лжи.
— Программная проверка электронных факсов, писем, и других посланий это фактически просмотр содержимого этих сообщений. Это занимает время. Hо ведь у вас они сначала сортируются секретарем или кем-то там еще. И, как правило, она не проверяет секретные и срочные сообщения, потому что тогда их придется задерживать, а начальство этим недовольно, поэтому если секретарь видит пометку «срочно и конфиденциально», она обычно сразу дает им доступ в сеть. Тут самое важное — подобрать номер отправки, так чтоб он был ей знаком. К счастью в Министерстве Внутренних Дел достаточно длинный номер электронного факса, мне оставалось только заменить одну цифру, вместо шестерки я поставил пятерку, и временно зарегистрировать его на свое имя.
Попав в вашу сеть, электронный факс самоуничтожался, а «тень» начинала свою работу. Посылал я его по своему радиомодему, вот в общем-то и все, закончил рассказывать снайпер.
— Здорово, а мы думали ты хакер, — не удержался от похвалы Макс, но тут же сменил тон на прежний, деловой, — как тебе удалось избежать тестирования на Охотника?
— Так оно же добровольное, — недоуменно пожал плечами Дима.
— Это я знаю, но ведь по статистике девяносто пять процентов мальчишек в возрасте от одиннадцати до четырнадцати лет хотят стать Охотниками на доминант, и в классе ходят тестироваться, как правило, все вместе, чтобы потом поделиться результатами, — настаивал Макс.
— Значит я не вхожу в эти девяносто пять процентов. Что касается моего класса, то там я одиночка, когда наши ходили тестироваться, я в кино пошел, — равнодушно объяснил Берковский.
— Друзей значит у тебя нет? — как можно сочувственней спросил Макс.
— Почему же нет? Есть. Только они не в классе, а во дворе, — ответил снайпер.
