– Здравия желаем, ваше превосходительство, - поприветствовали солдаты своего бывшего командира.
Затем Измайлов тихо сказал:
– Бегите, Михаил Александрович. Караулы у крепости наши.
Фонвизин смутился.
– Бегите, - зачастил Измайлов, - не мешкав, бегите, ваше превосходительство. В другой раз такого не будет.
Караулы, что ни день, меняются.
Фонвизин покачал головой.
– Бегите, - повторил Измайлов, - о нас не тревожьтесь. Комар не подточит носа. Не видели, не знаем, не ведаем. А ежели и палок дадут, спина у солдат привычная.
– Спасибо, братцы, - сказал Фонвизин. - Спасибо. Ценю. До гроба ценить буду. Не помышлял о спасении. Об отечестве думал. Не получилось. Не один я тут. Не мне выходить одному отсюда. Прощайте!
– Кончай прогулку. Кончай прогулку! - раздался голос дежурного офицера.
– Прощайте, - ещё раз повторил Фонвизин.
Представился случай бежать из Петропавловской крепости и поручику Николаю Басаргину.
Поручик был молод. Отличался весёлым нравом. Однако в крепости Басаргин изменился.
Стал грустен, задумчив. Что-то мучило Басаргина. Нет, не суда он страшился, не суровой расправы. Человеком он был отважным. Осталась на воле у поручика дочка. Безумно любил Басаргин свою Оленьку. Думал теперь об Оленьке. "Эх, бежать бы из крепости!"
И вдруг однажды тюремный сторож сказал Басаргину:
– Жалко мне вас, ваше благородие. И я готов вам помочь.
"Чем же он может помочь? - подумал поручик. - Разве что притащит лишнюю порцию каши".
Через день унтер-офицер (тюремный сторож был в унтер-офицерском звании) снова появился в камере Басаргина и опять зашептал:
– Ваше благородие, хотите бежать из крепости?
Всего, что угодно, ожидал Басаргин, только не этого. Даже не поверил тюремному сторожу.
– Как же ты через все караулы - в кармане, что ли, меня пронесёшь?
– Хотя б и в кармане, - загадкой ответил сторож.
Долго не мог заснуть в ту ночь Басаргин. Лежал он на нарах, смотрел в сырой потолок. И представлялась поручику Оленька. Шли они вместе по лугу. Носились стрижи над обрывом. В небе висело солнце. Тихо шептались травы. Заливалась Оленька смехом.
"Убегу. Ради неё убегу", - решил, засыпая, поручик.
Заснул он и снова увидел Оленьку. Только девочке вовсе не три года, а взрослая Оленька. Красивая, стройная. Смотрит Оленька на отца и вдруг задаёт вопрос:
"Скажи, а это верно, что ты убежал из крепости?"
"Верно".
"А верно, что остальные пошли на каторгу?"
Запнулся с ответом поручик и тут же открыл глаза. Чувствует - пробил его пот холодный. Утром в камере вновь появился тюремный сторож.
