Страшное место Алексеевский равелин. Но если ты кинул в бою товарищей, если совесть твоя в огне - это ещё страшнее.
На совещании у Рылеева полковник Александр Булатов дал слово захватить Петропавловскую крепость. Подвёл Булатов своих товарищей. Не явился в тот день к войскам.
И вот вместе с другими схвачен теперь Булатов. Сидит за крепкой тюремной стеной Булатов. Сырость кругом и мрак.
Не замечает Булатов сырости. Безучастен к тому, что мрак.
Холод кругом.
Не ощущает Булатов холода.
Казнит сам себя Булатов. Не может себе простить того, что предал, подвёл товарищей.
Лучшие люди России - Рылеев и Пестель, братья Муравьёвы, братья Бестужевы, Якушкин и Лунин, Пущин и Кюхельбекер и много, много ещё других - не там, на свободе, а здесь.
Бесстрашные дети России, герои войны 1812 года - генералы Волконский, Орлов, Фонвизин, командиры полков и рот Артамон Муравьёв, Повало-Швайковский, Давыдов, Юшневский, Батеньков и много-много ещё других - не там, на свободе, а здесь.
Повисла петля над всеми. Близок расправы час.
Терзает себя Булатов: это он, Булатов, за всё в ответе. Из-за него, по его вине на смерть и муки пойдут товарищи.
Снятся ему кошмары. Приходит к нему Рылеев; приходят к нему Каховский, Лунин, Якушкин, братья Бестужевы, Пестель, Сергей Муравьёв-Апостол. Обступают они Булатова, на бывшего друга с укором смотрят.
– Простите! - кричит Булатов.
Молча стоят друзья.
Проснётся Булатов, едва успокоится - на смену кошмару новый идёт кошмар. В тюремной до боли в глазах темноте, в тюремной до боли в ушах тишине вдруг явно Булатов слышит:
– Предатель.
– Предатель.
– Предатель.
Не вынес Булатов душевных мук. Покончил с собой. Разбил о тюремные стены голову.
Страшное место Алексеевский равелин. Но если совесть твоя в огне это ещё страшнее.
Унтер-офицер Глыбов отличался особым рвением. Ходил он по тюремным коридорам Петропавловской крепости, заглядывал в камеры.
Если видел, что кто-нибудь спит:
– Не спать! Не спать!
Если видел, что кто-нибудь по камере ходит:
– Не ходить! Не ходить!
– Вы теперь - того... - пояснял Глыбов. - Я - старший. Чуть что - в железные рукавички.
Железными рукавичками он называл кандалы.
– Повезло нам, - говорил Глыбов другим охранникам. - Тут у нас словно сам Зимний дворец - князья, генералы, ваши превосходительства.
