– Ты не беспокойся. Они тут все туристы, в общем. По заграничному обмену, вроде как. Ну, как мы, когда ездили в Германию.
– Неужто?
– Эн, с ними надо разговаривать. Это значит, что еще их надо слушать. Понятно?
– Понятно. Я уже говорил.
– И как, получается?
– Получалось, пока ты меня не позвал.
– Ну извини. Просто хотел предупредить. Ладно?
Он похлопал меня по плечу и они со Стеллой в обнимку пошли по коридору и направились на второй этаж.
Поймите меня правильно, на этой вечеринке, в полутьме, все девочки были хороши; то есть внешность у всех у них была замечательная, но, что важнее, в каждой было что-то странное, или непонятное, или что-то такое, присущее только человеку, из-за чего люди красивее манекенов. Стелла была самой симпатичной из всех, но ее, понятное дело, уже присвоил Вик, и они вместе пошли наверх, чего, собственно, и следовало ожидать.
На диване, рядом со щербатой девушкой уже сидело несколько человек. Шел общий разговор. Кто-то закончил рассказывать анекдот и все засмеялись. Мне бы пришлось расталкивать их, чтобы снова усесться рядом с ней, да и непохоже было, что она хочет, чтобы я вернулся, и даже вряд ли заметила, что я ушел, так что я вышел в коридор, посмотрел на танцующих, и вдруг мне пришло в голову, что я не понимаю, откуда слышится музыка. Ни проигрывателя, ни колонок я не видел.
Я снова пошел на кухню.
Кухня - самое лучшее место на вечеринках. Здесь никогда не надо объяснять, зачем ты сюда зашел. А еще лучше то, что на этой вечеринке не было ни одной сердобольной мамочки. Я осмотрел батарею бутылок и банок на столе, налил на дно стакана на палец «перно» и долил колой. Потом я бросил в стакан несколько кубиков льда и сделал глоток, наслаждаясь резким кондитерским привкусом.
– Что это ты пьешь? - услышал я девичий голос.
– Это «перно», - объяснил я. - На вкус как анисовые конфеты, только с алкоголем.
Я не стал объяснять, что решил попробовать его только потому, что слышал, как кто-то заказывает «перно» на записи с концерта «Велвет Андерграунд».
– А мне можно?
Я налил «перно» в чашку, добавил колы и протянул ей. Волосы у нее были медно-рыжие и вились колечками густой шапкой по всей голове. Сейчас так уже не носят, но в те годы такая прическа встречалась довольно часто.
– Как тебя зовут? - спросил я.
– Поэма, - ответила она.
– Красивое имя, - сказал я, хотя и не был в этом уверен. Сама девушка была красивая.
– Это стихотворная форма, - гордо объяснила она. - Как я.
