А потом я услышал, глухо, сквозь стекло, но вполне различимо, басовитое урчание, ответ на этот вызов и - медленно, неровно ступая - вниз по ступенькам сошла черная тень, прочь от меня, навстречу дьяволу. Поступь Черного Кота уже не была похожа на шаг пантеры - он спотыкался и качался, напоминая скорее моряка, только что сошедшего на берег.
Теперь дьявол стал женщиной. Она что-то сказала коту - нежно, ласково, на языке, похожем на французский, и протянула руку к его голове. Он впился зубами в ее пальцы, и у нее дернулись губы, и она плюнула в него.
Она взглянула вверх, на меня, и если у меня и были сомнения, была ли она тем дьяволом, что я видел раньше, от них не осталось и следа: ее глаза горели багровым огнем, но в приборе ночного видения не видно красного цвета, видно только зеленое. И дьявол увидел меня в окне. Он увидел меня. В этом нет ни малейшего сомнения.
Он вывернулся, и, корчась, превратился во что-то вроде шакала: в плоскомордую тварь с огромной головой и бычьей шеей, чудовищную помесь гиены и собаки динго. В запаршившей шерсти извивались черви. Тварь шагнула вверх, на крыльцо.
Черный Кот бросился на нее, и они превратились в бешено крутящийся клубок, двигаясь быстрее, чем могли уловить глаза.
И все это происходило в полной тишине.
А потом послышалось далекое рычание - вдали, по проселку, от которого шла дорога к нашему дому, ехал запоздавший грузовик, и его фары сияли, словно два зеленых солнца. Я опустил бинокль и увидел лишь темноту, уютный желтый свет фар, а затем - красные огоньки, когда грузовик проехал мимо и скрылся, словно в никуда.
Когда я снова поднес бинокль к глазам, перед домом уже никого не было. Только Черный Кот стоял на ступеньках, вглядываясь в пустоту. Я подкрутил фокус и мне показалось, что я вижу, как что-то летит прочь - стервятник, может быть, или орел - что бы это ни было, оно сразу скрылось за деревьями.
Я вышел на крыльцо, взял Черного Кота на руки, и гладил его, и шептал ему что-то, нежно, утешительно. Он жалобно мяукнул, когда я подошел к нему, но через некоторое время заснул в меня на руках, и я осторожно положил его в корзинку и отправился наверх, спать. Утром я увидел, что на майке и джинсах у меня запеклась кровь.
Это было неделю назад.
Эта тварь приходит к нашему дому не каждую ночь - но почти каждую, это ясно по новым ранам и по той боли, которую я вижу в львиных глазах Черного Кота. Он почти не может ступать на переднюю левую лапу, а правый глаз больше не открывается.
