В кресло председателя сел Октябрь, так что было довольно зябко, и красно-оранжевые листья падали с деревьев, окружавших поляну. Собравшихся было двенадцать, и они сидели вокруг костра, держа над огнем огромные, насаженные на ветки сосиски, которые плевались жиром и трещали, когда жир падал на яблоневые поленья, и свежий яблочный сидр был душистым и терпким на вкус.
Апрель элегантно откусила кусочек от сосиски, но та лопнула, и по ее подбородку потек горячий сок.
– Да чтоб тебя разорвало и выворотило! - сказала она.
Толстяк Март, сидевший рядом, скабрезно хихикнул, и вытянул из кармана огромный грязный платок.
– Держи, - сказал он.
Апрель вытерла подбородок.
– Спасибо, - сказала она. - Вот ведь дрянь набитая! Я обожглась. Завтра вскочит волдырь.
Сентябрь зевнул.
– Слишком много о себе мнишь, - сказал он, глядя на нее сквозь пламя костра. - Да еще и выражаешься.
Он носил тонкие усики, а залысины, уходившие вверх со лба, придавали ему вид задумчивый и умудренный.
– Отстань от нее, - сказала Май. Ее темные волосы были острижены почти под ноль, и она всегда носила крепкие, удобные ботинки. Она затянулась короткой черной сигарой, от которой остро пахло гвоздикой. - Она очень ранимая.
– Ой, тоже мне, - сказал Сентябрь. - Сейчас расплачусь.
Октябрь поерзал в кресле, вспомнил о том, что ему надлежит вести себя соответственно, отхлебнул сидра, откашлялся, и произнес:
– Ну что ж… Кто начнет?
Кресло, в котором он сидел, было вырезано из большого куска дуба и инкрустировано ясенем, кедром, и вишней. Остальные одиннадцать сидели на пнях, расположенных точно по кругу вокруг костра. За долгие годы поверхность пней стала гладкой и удобной.
– Кто ведет протокол? - спросил Январь. - Когда я председательствую, мы всегда ведем протокол.
– Но сейчас не ты председатель, так ведь, милый мой? - осведомился Сентябрь тоном, полным насмешливой заботливости.
– Но протокол должен быть! - настаивал Январь. - С точностью до минут!
– Еще мы не думали об этих коротышках, - фыркнула Апрель, играя длинной прядью светлых волос. - Я считаю, начинать должен Сентябрь.
Сентябрь самодовольно кивнул.
– С удовольствием, - сказал он.
– Эй, постойте-ка, - встрепенулся Февраль. - Стойте-стойте-стойте-стойте! По-моему, председатель еще не дал своего согласия. Никто не начнет, пока Октябрь не скажет, кому начинать, а уж тогда все остальные молчат. В конце концов, будет у нас хоть какой-нибудь порядок?
Он оглядел всех присутствующих: маленький, бледный, закутанный во что-то сине-серое.
