Он подвинул к Картусу лист бумаги, лежавший на столе. Это был всеобъемлющий документ, обязывающий Картуса молчать обо всем, что будет обсуждаться, под страхом «крайнего неудовольствия» Благодетельного Анклава - что было вежливым эвфемизмом смертной казни. Картус прочел документ дважды.
– Здесь… нет ничего противозаконного?
– Сударь! - в голосе прозвучали нотки возмущения.
Картус пожал плечами и расписался. Бумага исчезла из его пальцев и скрылась в ларце на дальнем конце стола.
– Отлично. Перейдем к делу. Хотите чего-нибудь выпить? Закурить? Вдохнуть? Нет? Очень хорошо.
Молчание.
– Как вы, наверно, уже догадались, меня зовут не Глю Кролл. Я младший администратор Благодетельного Анклава.
Картус крякнул себе под нос, убедившись, что его подозрения подтвердились, и почесал ухо.
– Мессир Картус, что вам известно о Понтийском мосте?
– То же, что и всем. Национальное достояние. Городская достопримечательность. Производит большое впечатление, если вам, конечно, нравятся такие вещи. Построен из самоцветов и магии. Не все камни высшего качества, хотя опора моста венчается розовым алмазом величиной с детский кулак, по слухам, безупречным…
– Замечательно. Вам приходилось слышать термин «период полураспада магии»?
Такого термина Картус не знал. Во всяком случае, не помнил.
– Слышать, конечно, приходилось, - сказал он, - но сам я не волшебник, так что…
– Период полураспада магии, мессир, это нигромантический термин, означающий срок, в течение которого существует магия, сотворенная магом, колдуном, ведьмой, или иным волшебником, после его или ее смерти. Заклинания и тому подобные фокусы простой деревенской ведьмы нередко исчезают бесследно в момент ее смерти. На другом конце шкалы мы наблюдаем такие феномены, как Змееморье, в водах которого до сих пор резвятся и наслаждаются жизнью чисто магические морские змии, хотя прошло уже девять тысяч лет с момента казни Килимвай Ла, создавшего их.
– А, ну да. Да, конечно, это я знаю.
– Отлично. Тогда вы поймете, насколько важно то, что я собираюсь вам сообщить. Дело в том, что по мнению мудрейших из наших естествоиспытателей, период полураспада Понтийского моста составляет немногим более двух тысяч лет. Скоро, мессир, возможно, очень скоро он начнет осыпаться и рухнет.
Толстяк-ювелир ахнул.
– Ужасно! Если это станет известно…
Он замолчал, прикидывая возможные последствия.
– Именно. Начнется паника. Волнения. Беспорядки. Нельзя допускать, чтобы об этом кто-нибудь узнал до того, как мы подготовимся, именно поэтому мы встречаемся тайно.
